Семь секунд до конца света - Елена Логунова Страница 12

– Нет, вы п-послушайте! – настойчиво сказал доктор Сэмюэл Сигал оборванному бродяжке в старушечьем пальто зеленого плюша, бесцеремонно толкнув его локтем под ребро.

Бродяга икнул, вскинул лохматую голову, недоуменно моргая, оглядел голые стены и с пытливым интересом спросил:

– Ой, где я?

– Ну… Я полагаю, в клетке, – подумав, рассудил Сэм Сигал.

Он более или менее ясно видел перед собой частую металлическую решетку.

На всякий случай он все-таки вытянул вперед руку и пощупал: точно, решетка! Сэм удовлетворенно кивнул: резонность собственного умозаключения порадовала его, ибо неопровержимо свидетельствовала о том, что он не утратил навыков логического мышления и вполне владеет ситуацией.

Старик разинул беззубый рот и воззрился на Сэма, как на пророка. Потом шумно сглотнул и спросил, почтительно приглушая голос:

– Ой, а кто я?

Тут Сэм задумался всерьез и надолго. По правде говоря, у него было слишком мало данных, чтобы дать на этот вопрос гарантированно правильный ответ. Однако можно было попробовать решить задачку средствами чистой логики.

В его лаборатории в клетках сидели кролики и обезьяны. Сэм внимательно посмотрел на собеседника: на кролика он решительно не походил. Хотя… Глаза-то у него красные!.. Нет, пожалуй, это все-таки не кролик. Зато между ним и обезьянами наблюдалось явное фамильное сходство!

Сэм задумчиво поскреб щетину на подбородке, безобразно отросшую с того времени, как Мариза улетела к сыну – и одновременно на задание. Впрочем, об этом он в данный момент не помнил и со свойственной ему научной основательностью сосредоточился на вопросе старика. Кто я? – спросил тот.

Хм… Обезьяны прежде никогда не задавали Сэму вопросов и не щеголяли в пальто из зеленого плюша – во всяком случае, в присутствии Сэма. Эти обстоятельства сильно затрудняли процесс идентификации собеседника.

– Действительно, кто? – немного растерянно повторил Сигал.

– Старый осел, – торжественно объявил бродяга.

Сэм с облегчением вздохнул. Ослов в лаборатории раньше не было. Неудивительно, что он его не узнал.

– Сигал, – в свою очередь демократично представился Сэм.

Старик вяло пожал ему руку и апатично сообщил:

– Знавал я одного Сигала. Тот грабил банки…

И, не дождавшись ответа, спросил с надеждой:

– Выпить не найдется?

– Черт! – с чувством сказал Сэм.

Вот теперь он вспомнил!

Нынче утром Мариза сообщила ему о том, что она благополучно прибыла на Сонему – это во-первых, и попутно справилась с заданием – это во-вторых. На радостях Сэм безобразно набрался, но в ходе пьянки радоваться перестал. До него дошло, что процесс, который он инициировал, стал необратимым. Удастся ли ему благородное, но опасное дело, увидит ли он когда-нибудь еще любимую жену и сына – Сэм не знал, и это приводило его в отчаяние.

С горя он прихватил из лаборатории пробирку с Феликсом-19-67, хотя лучше, чем кто-либо, знал, что испытывать препарат на человеке рановато. В его состоянии требовалось радикальное средство. У отчаявшегося Сэма был выбор между стрихнином и Феликсом-19-67, и он отважно предпочел последнее.

– Значит, нету выпить? – тоскливо повторил бродяга.

Сэм машинально пошарил в карманах – там было пусто: ни ключей, ни бумажника, ни ручки, ни расчески. Ни пробирки с препаратом. Сигал смутно припомнил, что малосимпатичный и отталкивающе трезвый тип в полицейской форме методично опустошил его карманы перед тем, как провести Сэма в помещение с решеткой (ага, так это не лаборатория!), и обиделся, но тут большой палец его правой руки застрял в дыре, Сэм расширил ее, нырнул рукой за подкладку пиджака и извлек на свет пробирку.

– Виски? – оживился престарелый сокамерник.

– Лекарство, – рассеянно поправил Сэм.

– А я что говорю!

– Феликс-19-67, – пояснил Сигал. – Психический стабилизатор.

– Пси – что?..

Сэм устало вздохнул.

– Такой препарат. Понимаете, все человеческие эмоции суть химические реакции. Вот я и подумал однажды: их можно нейтрализовать химическим же путем! Вот этим самым Феликсом-19-67. Конечно, никто не захочет вытравить радость, гордость, приятное волнение, но уж если кому худо, то лучше этого средства не найти. Принял капельку – и сразу уравновесился…

– Ясно, виски, – убежденно кивнул бродяга.

– Да нет же. – Сэм покачал головой. – Это не алкоголь, не наркотик. Феликс-19-67 совершенно безвреден. Он воздействует на сознание избирательно, стирая именно тот негатив, который омрачает существование объекта в конкретный момент. Правда, что при этом испытывает сам объект, я не знаю. Мыши, кролики и шимпанзе ничего не могли рассказать.

Тут он замолчал и с новым интересом посмотрел на бродягу.

– Так мы будем пить или нет? – обиженно спросил тот.

Сэм колебался.

– Вся соль в адекватной реакции, – сказал он, оттягивая начало нового рискованного эксперимента. – Упрощенный пример: предположим, в переполненном вагоне подземки кто-то больно наступил вам на ногу. Как вы на это отреагируете?

– Набью гаду морду, – моментально ответил бродяга.

Сэм поморщился.

– Существует несколько вариантов… Вы можете: а) молча смахнув невольную слезу, простить этого…

– Косолапого верблюда! – с ненавистью подсказал старик.

– Допустим, – согласился Сэм. – Или же: б) в энергичных выражениях сообщить ему…

– Косолапому верблюду! – непримиримо ввернул бродяга.

– …все, что вы думаете о нем и его парнокопытных родичах до седьмого колена…

– Ха, – мстительно сказал старик.

– И, наконец: в) продолжая бесстрастно взирать в сторону, вы можете незаметно оторвать ногу от пола, согнуть ее в колене и с силой опустить на стопу обидчика, для верности еще покрутив каблуком! Теперь поразмыслите и признайтесь честно, какой из вышеперечисленных вариантов поведения в изложенной ситуации доставит вам наибольшее удовлетворение? Снимет осадок в душе и поправит испорченное настроение?