Фатальное колесо. Шестое чувство - Виктор Сиголаев Страница 10

Я в изумлении рассматривал неудобную позу ближнего бандита: вес тела на левой ноге, правая – чуть в воздухе в состоянии полушага, голова повернута в сторону выхода, рот приоткрыт, немигающий глаз выпучен.

«Море волнуется – три… Кривая фигура, замри!»

В пятне света поодаль – такой же неестественно застывший силуэт мелкого подельника. Напоминает поломанный манекен. Или персонаж художественной студии мадам Тюссо. В динамике. Окрысился на кого-то на улице и превратился в выразительную восковую статую.

Как это?

Я переводил взгляд с одного на другого, а в голове не было никаких версий происходящего. Шагнул вперед. Ничего не поменялось. Только в ушах тихо загудело, на пределе слышимости – низко и тревожно, словно в трансформаторной будке. Памятники продолжали стоять на своих местах, а нож в руке громилы по-прежнему целил мне в центр живота. Точно в солнечное сплетение.

Я медленно обошел бандита, тщательно его осматривая.

Он не может так стоять, даже будучи скульптурой! Законы физики – против. Точка опоры одна, а центр тяжести удален от нее в сторону по диагонали – пара сил, плечо, крутящий момент… Нет здесь равновесия. Получается, тело практически висит в воздухе, нарушая базовые принципы механики.

Смутная догадка шевельнулась в голове.

Рывком я поднес к глазам циферблат наручных часов.

Точно! Секундная стрелка в мертвом состоянии. Как и все мое нечаянное окружение. Так это не тела застыли в пространстве, это пространство залипло во времени.

Время остановилось.

Во как!

По крайней мере, это многое объясняет.

Это что – снова начинаются возмущения темпоральной аномалии? Той самой, что когда-то швырнула меня в прошлое? Совсем недавно, по меркам вселенной: каких-то одиннадцать лет назад. Тогда, когда я по необъяснимой причине угодил в свое собственное детское тело. Как в лужу сел…

А временны́е возмущения, стало быть, происходят только сейчас?

Ну и что? Будто бы есть какие-то писаные правила! И словно я здесь что-то решаю. Можно подумать, подобный сюрреализм происходит со мной впервые. Бывало и хлеще. В моем положении пора бы и перестать удивляться. Забыл уже, как прыгал вспять по времени какие-то три года назад? На четверть часа в прошлое – стоило лишь перепугаться. Было ведь дело!

На этот раз даже проще – никто никуда не прыгает.

«Ша! Никто уже никуда не идет».

И что дальше?

Гул в ушах с каждым шагом нарастал по экспоненте. Мне нестерпимо захотелось вернуться назад и встать на свою исходную точку – перед громилой с ножом. Где была тишина. И еще была смертельная опасность. Туда, где на меня как раз и обрушилось это вселенское безмолвие. А на окружающих – бездвижие. А на всех разом… я потянул воздух носом – безза́пашье, здравствуй, новое слово. Я имею в виду – вони ведь тоже нет! Ни тебе хлорки, ни… всякой другой сортирной гадости. Молекулы вонючей взвеси тоже замерли, прервав свое броуновское движение! Хоть я и продолжал дышать. В отличие от всех.

Поразительно.

Я все острее осознавал, что надо обязательно вернуться туда, где стоял раньше. До навязчивости. До острого дискомфорта в мышцах и физических колик где-то в области груди. И еще – пульсирующий гул в ушах. Он гнал меня на место. Туда, где время обязательно должно очнуться от этой аномальной спячки. И очнется! Я знал это почти наверняка.

Шестое чувство.

Я осторожно шагнул на вожделенный пятачок и вновь повернулся лицом к громиле. Животом к ножу. Гул в ушах постепенно затихал, будто кто-то плавно выворачивал звуковой резистор на ноль.

И снова наступила тишина. На этот раз хоть не так резко.

Дальше было просто.

Спокойно, как на тренировке, я шагнул вперед и от души врезал ребром ладони по запястью бандита. Сверху вниз.

Все верно – на входе снова загалдели: время ожидаемо рвануло вперед. Так я и думал. Не подвело шестое чувство, прорезавшееся во мне по случаю и при чрезвычайно замысловатых обстоятельствах.

Тайм-аут!

Это был тайм-аут в точке экстремума. Аномалия дала мне время на размышления, дабы не сгинул ее любимчик в расцвете сил. Такое вот новое свойство организма.

Отрадно. Во всяком случае, я успел придумать, как выкрутиться из тупиковой ситуации достаточно изящно. Нужно сказать, что ударил я врага по запястью аккуратно и целенаправленно. Не абы как, а исключительно в область точки под названием «Ян-Чи». В переводе – «Светлое озеро», ребята-китайцы такие романтики! Любое мордобитие разукрасят живописными сантиментами. Кстати, точка не столько болевая, сколько парализующая – фиксирует сухожилия лучезапястного сустава. Причем – в состоянии разогнутых пальцев, чего нам всем сейчас больше всего и хочется: нож жизнерадостно зазвенел по кафелю, благо все уже замечательно двигалось согласно физическим законам Ньютона.

Все вернулось на круги своя, сэр Исаак!

Не прерывая движения, я ухватил гопника за отвороты куртки и с силой дернул на себя. Постарался, чтобы и чуть вверх получилось – настолько, насколько мне позволял мой собственный рост: все же я значительно ниже этой махины. Тем не менее вывести вражину из состояния равновесия у меня получилось: он качнулся вперед. Осталось только подставить левую стопу на уровне его правого голеностопа – так сказать, воспрепятствовать его естественному желанию шагнуть вперед, куда зачем-то тянет его этот несостоявшийся терпила.

«А вот зачем!»

Утробно хрюкнув, громила распластался в воздухе, начиная свой печальный полет.

Передняя подсечка.

Классика.

Прием, который, на мой взгляд, следует изучать самым первым во всех видах единоборств. Потому как – дешево и сердито. И очень эффективно!

Чем-то неприятно хрустнув, разбойный элемент тяжко врезался в желоб мочеотвода. Или как там называется это гидротехническое устройство в советских туалетах – этот «арык» для оправления мужских естественных потребностей? Тех, которые «по-маленькому». Надо будет спросить потом у громилы – теперь-то он с этим арыком очень близко знаком.

Я, кстати, сам чуть не упал. Пока закручивал этот центнер злобного мяса, пришлось неуклюже заземлиться на одно колено. Довольно болезненно. И вновь в какую-то сырость! И тетрадка куда-то отлетела. Драгоценность моя, на сей момент единственная. А, ладно – зато путь свободен. Почти. Думаю, со вторым гопником будет проще договориться.

Вскочил на ноги, развернулся, но… почему-то вперед не рванул.

Прислушался.

Между прочим, пререкания на улице стали на порядок громче. И несколько раз отчетливо прозвучало слово «милиция». А ведь опорный пункт МВД – всего в ста метрах от общественного гальюна! Около паромного причала. Милиция сейчас была бы некстати. Очень-очень некстати!