Комната с видом на Арно - Эдвард Форстер Страница 34

— Я просто собиралась уточнить, Фредди, не являются ли они родственниками философа Ральфа Уолдо Эмерсона, в высшей степени неприятного человека. Тебе понятно?

— Понятно, — проворчал Фредди. — А тебе должно быть приятно то, что они являются знакомыми Сесиля, и поэтому…

Фредди показал, что он способен на самую изощренную иронию:

— …и поэтому наше семейство и прочие семейства Саммер-стрит могут наносить Эмерсонам визиты, чувствуя себя в полной безопасности.

— Знакомые Сесиля? — воскликнула Люси.

— Что ты визжишь, Люси? — спокойно сказала миссис Ханичёрч. — Это у тебя войдет в привычку.

— Но разве Сесиль…

— Знакомые Сесиля, — повторил Фредди и вновь передразнил сэра Гарри: «…nam-xa-тя-щие арендаторы. Гм! Ханичёрч, я только что телеграфировал им!»

Люси поднялась.

Все это больно ее резануло. Мистер Биб очень хорошо к ней относился. Поскольку она верила, что в ее пренебрежительном отношении к сестрам Элан был виновен сэр Гарри, она переносила это как хорошая девочка. А то, что она «завизжала», можно было ей простить, поскольку причиной происходящего был ее возлюбленный. Мистер Виз был задира, даже хуже чем задира — он испытывал злобное удовольствие, когда расстраивал планы других людей. Священник, зная про это, смотрел на мисс Ханичёрч с удвоенной добротой.

Когда она воскликнула: «Но Эмерсоны Сесиля не могут же быть теми же, что и…» — священник не воспринял это восклицание как нечто странное, но увидел в нем возможность перевести разговор в другое русло, пока самообладание не вернется к Люси. Сделал он это следующим образом:

— Это те Эмерсоны, что были во Флоренции? Нет, я не думаю, что это те же самые люди. Им до друзей мистера Виза как нам до Луны. Знаете, миссис Ханичёрч, в высшей степени странные люди. Более чем странные. — Он обратился к Люси: — В известном смысле они нам нравились, не так ли? — и, не получив ответа, продолжил: — Там случилась занятная история с фиалками. Эмерсоны набрали фиалок и наполнили ими все вазы в комнате сестер Элан. Бедные старушки! Они были удивлены, впрочем, весьма приятно. Это была одна из любимых историй мисс Кэтрин. Эта история начиналась так: «Моя дорогая сестра любит цветы». Вся их комната была голубой от фиалок — цветы во всех вазах, во всех кувшинах. А заканчивается эта история словами: «Все это так неприлично и вместе с тем так красиво. И совершенно непонятно». Да, я всегда связываю тех флорентийских Эмерсонов с фиалками.

— «Мистер жених» тебя на этот раз достал, — проговорил Фредди, не видя пылающего лица сестры. Она так и не смогла прийти в себя. Увидев это, мистер Биб продолжил:

— Эмерсоны — это отец и сын. Сынок — красивый молодой человек и, я думаю, хороший. Не дурак, я полагаю, хотя и несколько незрелый — пессимизм и все такое прочее. Нашим любимцем был отец — такое сентиментальное существо, хотя некоторые утверждали, что он убил собственную жену.

В обычной ситуации мистер Биб не стал бы повторять таких сплетен, но сейчас он пытался защитить Люси, а потому выдавал первое попавшееся, что приходило ему в голову.

— Убил собственную жену? — переспросила миссис Ханичёрч. — Люси! Не покидай нас, сыграйте еще. Поистине, пансион Бертолини очень странное место. Я слышу рассказ уже о втором убийце, который там жил. С чего это Шарлотте вздумалось остановиться именно там? Кстати, нужно пригласить Шарлотту, чтобы погостила у нас.

Мистер Биб не смог вспомнить никакого второго убийцу. Он предположил, что его хозяйка ошиблась. Почувствовав только намек на существование оппонента, миссис Ханичёрч разгорячилась. Она была совершенно уверена в том, что в пансионе был еще один турист, о котором рассказывали точно такую же историю. Только имя она забыла. Как же его звали? Имя — как у Теккерея. В нетерпении она принялась хлопать себя по колену, потом по своему почтенному лбу. Люси спросила Фредди, где Сесиль.

— Не знаю, — ответил он, пытаясь схватить ее за лодыжки.

— Я должна идти, — сказала она серьезно. — Не надо глупостей. Ты всегда переигрываешь.

Когда Люси отошла, тишину разрезал крик миссис Ханичёрч:

— Харрис!

И это напомнило Люси, что она солгала, а потом так и не смогла исправить то, что сделала. Бессмысленная ложь, но она заставила ее отождествить Эмерсонов, друзей Сесиля, с той парой скучных туристов. До сих пор правда открывалась перед ней естественным образом. Она поняла, что в будущем должна быть очень бдительной и — абсолютно правдивой. Ни при каких обстоятельствах она не должна лгать. Люси бежала по саду, сгорая от стыда. Она была уверена: одно словечко от Сесиля — и она успокоится.

— Сесиль!

— Привет! — отозвался Сесиль, появившись в окне курительной комнаты. Он был в отличном настроении.

— Я ждал, что ты придешь. Я слышал, как вы там бесчинствовали, но у меня здесь есть нечто более смешное. Я, именно я одержал победу в служении Музе Комедии. Джордж Мередит прав: цели Комедии и цели Истины едины, и я, именно я нашел арендаторов для удрученного владельца виллы «Кисси». Не сердись! Не сердись! Ты простишь меня, когда услышишь все.

Когда лицо Сесиля светилось улыбкой, он выглядел очень привлекательно, и теперь он полностью развеял дурные предчувствия, терзавшие Люси.

— Я слышала об этом. Фредди сказал. Бессовестный Сесиль! Ты только подумай — столько беспокойства, и все зря. Конечно, эти сестры Элан немного занудные, и мне были бы милее эти твои друзья. Но тебе не следовало так издеваться надо мной.

— Мои друзья? — засмеялся Сесиль. — Шутка как раз в этом. Иди сюда.

Но Люси даже не двинулась.

— Ты знаешь, где я встретил этих «подходящих» арендаторов? В Национальной галерее, на прошлой неделе, когда ездил навещать маму.

— Что за странное место для встреч, — проговорила Люси. — Я не вполне понимаю.

— Да, в Национальной галерее, в зале умбрийцев. Они мне совершенно незнакомы. Они там любовались Лукой Синьорелли. Выглядели совершенно глупо. Тем не менее мы разговорились, и я получил немалое удовольствие. Они были в Италии.

— Но, Сесиль…

— Они сказали, что хотели бы найти дом в сельской местности. Отец бы там жил постоянно, а сын наезжал по выходным. Я и подумал: «Это шанс для сэра Гарри». Я взял их адрес, справился о том, кто они и откуда. Оказалось, что они — не полное ничтожество. Получалось весьма забавно, и я написал сэру Гарри, чтобы…

— Сесиль! Это нечестно. Мне кажется, я знаю этих людей.

Сесиль насмешливо осмотрел на Люси.

— Абсолютно честно! Честно все, что позволяет наказать сноба. Этот пожилой джентльмен сделает нам всем немало добра. Сэр Гарри отвратителен со своими «приличными пожилыми леди». Я намереваюсь преподать ему урок. Нет, Люси, сословия должны перемешиваться, и очень скоро ты со мной согласишься. Должны быть смешанные браки, все должно быть. Я верю в демократию.