Тюрки и мир. Сокровенная история - Мурад Аджи Страница 99

К сожалению, о походе татар в Европу не принято много рассказывать, Запад во все века был скуп на иные подробности. И понятно, те эпизоды навевают не лучшие воспоминания. А ведь Субутай спас арианство на востоке Европы, дал ему пару веков жизни, потому что сотрясенной Церкви стало не до восточных колоний, не до идейных противников.

Она зализывала раны.

Арианство осталось в Литве, там по-прежнему жила «норманнская» Русь. Островки северной веры сохранялись и на других русских землях – в Новгороде, Пскове, Суздале, Ростове. Древность их храмов и монастырей говорит за себя, все они появлялись с приходом норманнов, то есть с IX века, и назывались по-варяжски. Новгород тогда был Холмгард, его заложили в 859 году, Ростов чуть позднее – в 862 году, Псков звался Алтынбуром… Те неуютные болотистые территории с суровыми зимами считались задворками Европы, о них вспоминали, лишь говоря о мехе, воске и крае света.

У папы римского не дотягивались сюда руки из-за малолюдности тех земель, где покоилась нехристианская Европа с ее неприметной культурой…

Это немаловажное обстоятельство, оно способствовало тому, что сюда, на островок Единобожия, в начале XII века пришел с дружиной сын киевского князя Вальдемара II (Владимира Мономаха) искать царство, уединение и покой. Юношу звали Гюрги, в историю он вошел как Юрий Долгорукий, основатель Москвы, князь суздальский. Личность не простая, как принято полагать. А скорее, не раскрытая. Или – не понятая.

О нем и его матери практически ничего неизвестно. Даже дата рождения. Зато о его мачехе, католичке, дочери английского короля Гаральда, известно куда больше. Равно как и о его сестрах и братьях, тоже католиках.

Надо полагать, римские порядки, вторгнувшиеся в Киев, были чужды Юрию, и он покинул отчее гнездо… Как? Возможно, по негласной воле отца, желавшего видеть одного из сынов арианином. Не исключено, что причина в ином. Но приход Юрия Долгорукого на Север ознаменовался переносом столицы Зеленой Руси в 1125 году из Ростова в Суздаль, то был политический ход, дававший династии Рюриковичей шанс на будущее. Ведь при католичестве ее судьба зависела от воли папы римского, который назначал на власть, теперь папа был не опасен правителям Руси, принявшим католичество, потому что хотя бы один из них всегда оставался свободным от католической тирании.

Очень дальновидный поступок… Он, например, заметно смягчил обстановку в Восточной Европе, которая сложилась уже к 1254 году, когда папа Иннокентий IV прислал на Киевскую Русь, князю галицкому и волынскому Даниилу Романовичу, королевскую корону и объявил его своим слугой. То был итог закулисной политики Запада, но Рюриковичей он не задел. Удар был загодя отведен…

Уход одного из членов правящей династии ради сохранения самой династии наблюдался с первых лет Великого переселения народов в Индии, на Среднем и Ближнем Востоке, в Закавказье. Это был отработанный прием самосохранения царской власти у тюрков, он много раз оправдывал себя.

Оправдал и на этот раз. В Киеве Рюриковичей могло и не остаться, но династия продолжилась бы, дав начало, скажем, Московской Руси.

Это – поворотное событие в русской (норманнской) истории, вернее, пока еще все-таки в ее предыстории, потому что спор между восточноевропейскими князьями только-только разгорался. Папа ловко стравливал их… Юрий Долгорукий, сын норманна, носитель традиций Алтая, выступал против католического Киева, но не против сородичей, захват им в 1155 году города тому лучшее свидетельство, его жизнь – борьба за сохранение рода. О чем это свидетельствует? О том, что причины братоубийственной вражды, которая разрушила Киевскую Русь, не изучены. В ней, в той вражде, недооценена главная фигура конфликта – папа римский, логика которого была проста и понятна. Враждуя, династия разоряет страну! И себя.

Церковь изменила правила престолонаследия, и все. Началась вражда…

Вражда, которой добивались те, кто мечтал о продвижении христианства на Восток. Таким был, например, киевский князь Изяслав, сын которого по старому правилу не имел шансов на престол, но он поехал в Рим и уговорил папу. В результате появился документ папы Григория VII, в котором «слуга слуг Божьих» в 1075 году объявил сына Изяслава Regi Russorum, то есть правителем Руси. Пока еще не королем, просто правителем.

Подробностей тех событий сохранилось много, они известны и здесь не нужны, однако иные исторические сюжеты теперь обретают совершенно новые, едва заметные прежде оттенки. Так, Юрий Долгорукий велел своему сыну Андрею тайно увезти из Киева икону Умай, которую чтили ариане, и тот вывез эту бесценную святыню тюрков, потому что знал, католики к иконам равнодушны, они портят их. Та икона с XVI века, со дня появления христианства (!) на Московской Руси, зовется Владимирской Богоматерью, она особо почитается Русской (точнее, Греко-Российской) церковью, зародившейся после Софьи Палеолог.

Это наше утверждение может показаться не вполне корректным. Известно немало свидетельств тому, что папы римские давали весьма резкий отпор иконоборчеству. Но эти свидетельства показывают еще и двойственность позиции Рима. В отношениях с Византией он действительно выступал против иконоборчества, разрешая иконы в католических храмах. Внутри своей Церкви его позиция была совершенно иной, о чем свидетельствуют решения Франкфуртского собора 794 года или Парижского собора 825 года, где служение перед иконами объявлялось идолопоклонством.

Об арианстве на Зеленой и Черной Руси остались разные свидетельства, их немало. Например, в 1238 году здесь, на подходе к Новгороду, войско Батыя повернуло назад. Почему? Батый увидел: население исповедует Единобожие. Землю обложили данью и ушли. За Москвой-рекой и Окой в XIII веке кончался тюркский мир, его вера, дальше к северу тянулись земли финно-угорских народов и арианство… И выражение «обложить данью» слух тогда не резало, оно означало «заключить договор о сотрудничестве», так сегодня бы поняли его.