Как знаю, как помню, как умею. Воспоминания, письма, дневники - Татьяна Луговская Страница 86

Ну что в нем толку: пришел и развалился на диване как трофей.

Она кругом больна, и вид у нее какой-то щепетильный.

Я не хожу к врачам, у них какая-то странная динамика и все они врут. Скудная бригада.

Так жарко, что я совсем распарилась, как белуга в собственном томате.

Что это она не шлет письма, как кляча самоварная?

Она была в салатовом платье, очень из себя выразительная.

Мы положили ее в санаторий, там будут совершенствовать ее болезнь.

Он как напьется, зараз начинает портить свое мнение.

Может, он и всех считает дураками, но я на эту фантазию не желаю понижаться.

С ним, когда разговариваешь, все время приходится делать разные сокращения ума.

Сегодня хлеб взяла подороже, но все равно он не дает никакого значения.

Я: «Как мне надоело стряпать!»

ОНА: «У меня тоже бывает такое безразличие предметов!»

* * *

Мечтать можно только о несбыточном, тогда сбудется сбыточное.

* * *

Если бы Сережа не слушал меня, все бы заглохло во мне, заросло бы сорной травой повседневности.

* * *

Для подвига нужны препятствия.

* * *

Тишина души.

* * *

Все это сформировало меня и дало мне силы к моему настоящему.

* * *

Маме свойственна была интенсивность чувств и естественная жизнь с музыкой. Отцу — открытие, познание и рост понимания и чувствования.

* * *

Годы странствий надавили на меня.

* * *

Сон — это взгляд в будущее.

* * *

Разбег перед новым барьером душевного развития.

* * *

Полумрак сознания.

* * *

Человек может вас ненавидеть, если вы живете отрицанием его натуры.

Прощать надо молча.

* * *

Очень мягкий человек с угрожающей внешностью. (Это о Володе).

* * *

Сейчас звонила Юля и говорила, что вспомнила мой рассказ о Рафаэле, и что, ах, как вы талантливы! Может быть, и правда? А сколько таких рассказов придется похоронить со мной вместе?

* * *

Я должна написать о семье (сделано), о Володе (сделано), о Сереже. И поставить ему памятник. Потом можно уже и умереть.

* * *

Я живу одиноко и тихо.

* * *

Всевозможность.

* * *

Скрипел зубами, точно чиркал спички.

* * *

Весенний, весь сквозной лес.

* * *

Сизые облака.

* * *

Ураган цвета.

* * *

Утром, на рассвете, лежа в потемках, я проснулась от удушья. Мне было очень плохо. И я была совсем одна. Легко, как в балете, развевая легкую одежду, мимо меня (от окна к двери) прошла смерть. Я не видела ее лица, но чувствовала, что она улыбается. Она прошла легко — как по воздуху — и исчезла. Мне стало легче. Я сумела принять лекарство и заснула. Не было страшно, но было очень тоскливо.

* * *

Мне скучно и не нужно писать беллетристику. Мне интересно писать про мои мысли, про мое узнавание жизни, про чувства, наконец. Подглядывать за жизнью тоже интересно (понимать ее).

* * *

Выходит душа на душу.

* * *

Одинокие снежинки, как потерянные, носились в воздухе.

* * *

Сон — это погружение, провал, но никак не взлет…

* * *

Я могу писать только по внутренней необходимости, когда чувство уже отстоялось во мне.

* * *

Мудрость древних происходила оттого, что их слушали с открытыми ртами.

* * *

В основе Анненского заложена ипохондрия, грусть и безысходность. «Мне не спится, мне невмочь, я шаги слепого слышу. Надо мною только ночь Оступается о крышу». Ну разве можно это сравнить с тем радостным ощущением дождя, который имел Тютчев: «Ты скажешь — ветреная Геба, Кормя зевесова орла, Громокипящий кубок с неба. Смеясь, на землю пролила».

* * *

Я поняла, в чем трудность современного писания писем. Мы отвечаем на письма, а надо не отвечать, а писать их, надо делиться мыслями. Вот тогда будут письма. А отвечать нужно только, если есть знаки вопроса. Как здоровье? Что Вы читаете? Что думаете?

* * *

Он был весь обещание.

* * *

Дать можно только то, чем владеешь сам.

* * *

Мне сегодня приснилось, что я разговариваю сама с собой по телефону. Наконец-то я услышала свой голос.

* * *

Все кричат — продолжение, пишите продолжение. Вот вам продолжение: сижу в кухне за столом, спина выпрямляется с трудом и думаю о смерти.

* * *

Как карета скорой помощи, налетела (принеслась) зима и заметала все вокруг снегом.

* * *

Вытеснили тюрягу из него, но внутри, совсем глубоко, остались ростки, которые жили и снова росли.

* * *

Его «заводили» на разговор и выкачивали из него мысли и афоризмы.

* * *

Заходила ходуном в голове книжка, которую я должна написать.

* * *

В детстве все заложено, потом идет развитие и завершение.

* * *

Удивительная вещь мемуарная литература: чем меньше человек знал адресата, тем подробнее он пишет. Особенно подробно можно писать, когда уже все свидетели поумирали.

* * *

Умей радоваться тому, что тебе дано.

* * *

Я не хочу писать о старости, как Мердок, — я хочу понять ее смысл и необходимость.

* * *

Живу остатками (огрызками) прежних чувств.

* * *

Как туман, рассеялись чужие чувства и слова.

* * *

Печаль можно превратить в радость.

* * *

Хотелось бы помочь переносить людям старость и недуги.

* * *

Спешил посторониться лес…

* * *

Где взять силы, чтобы написать книжечку о жизни: о чувствах, о природе, о тех минутах счастья, которые посещали меня? Где найти силы (а они уходят) и твердость руки, и волю?

* * *