История Византийской империи. Том 3. Период Македонской династии (867-1057 гг.) - Федор Успенский Страница 73

Историки и юристы, не отрицая значения славянского элемента в византийской истории с VI столетия, находят, однако, возможным ограничивать его действие только периодом до XI в. По мнению Цахариэ, свободное крестьянское землевладение в Византии и славянская община падают в конце X в. или к началу XI в. Главные доказательства этой теории основываются на новеллах императоров X и XI вв. Существенный интерес этих законодательных актов заключается в том, что по ним можно изучать меры, принятые византийским правительством в защиту мелкого крестьянского землевладения против захвата крупных собственников/. Интерес, представляемый этими новеллами, усматривается из того, что они служат доказательством серьезного внимания правительства к нуждам сельского населения. Важно также то, что в новеллах упоминаются / именно те преимущественно области Малой Азии, куда направлялась славянская колонизация в VII–VIII вв. (фемы Фракисийская, Анатолика и Армениак).

Сословие властелей (δινατοι), или динатов, в X в. оказалось весьма опасным врагом крестьянских общин и мелкого крестьянского землевладения. Пользуясь своим положением воевод, судей, сборщиков податей и переписчиков, эти динаты обнаруживали свое вредное действие на крестьянскую общину, особенно в качестве крупных помещиков: они разоряли крестьянские дворы, пользовались неурожаем, голодом, невзносом податей и т. п. и заставляли мелких землевладельцев, называемых в актах «убогими», продавать им свои участки, закладывать их, завещать и т. д. Вместе с этим свободные прежде крестьяне поступали в зависимое барщинное положение к помещику, за которого закладывались, — факт, очень известный и хорошо иллюстрированный параллельными явлениями в Западной Европе и в русской истории. Опасность являлась столько же от помещиков, сколько и от того элемента, /который у нас называется кулаками,/ который вырос среди самой общины, именно, выделялись богатые крестьяне из среды самой крестьянской общины, которые, пользуясь дурным экономическим положением соседей, разоряли их, притесняли и побуждали уступать им свою собственность. /Была опасность, что большие властельские усадьбы поглотят мелкое крестьянское землевладение./ Вот против этого-то зла и борются новеллы императоров Македонской династии. /Чем его предупредить?/ Разумнейшие меры, конечно, должны быть экономические. Что же придумано императорами византийскими? Чтобы предупредить распадение крестьянской общины и обеспечить неотчуждаемость земельного имущества ее членов, установлен был закон предпочтения (προτιμησις), т. е. было определено, кто имеет право и кто не имеет права покупать крестьянские земельные участки. В этом законе предпочтения были даны значительные привилегии и изъятия в пользу самих членов крестьянской общины, чтобы они имели средства и возможность не упускать земель из своих рук. Главная мысль заключалась в том, чтобы устранить возможность перехода земельного имущества в другие руки помимо жителей той же общины, или, правильнее, волости (митрокомии). Но προτιμησις важен по некоторым своим деталям: в нем указываются пять категорий лиц и отношений в этой митрокомии — и только после отказа всех лиц, входящих в митрокомию, имущество могло быть отдаваемо в чужие руки, предложено вольному покупщику.

/Новеллой Романа Лакапина от 922 г. обеспечивается за крестьянской общиной право на предпочтение при покупке недвижимой собственности во имя закона, запрещающего продажу земельного участка в другие руки, «помимо жителей своей митрокомии» (15). В новелле перечисляются пять категорий лиц, входящих в митрокомию, и только после отказа всех категорий обывателей митрокомии имущество может быть предложено вольному покупщику. Эти категории суть: 1) семейная или родовая община; 2) домохозяева-общники или крестьяне, сидящие на полном тягле; 3) обыватели общины; 4) соплательщики; 5) члены союзных общин. В продолжение 30 дней со времени заявления о продаже «предпочитаемый» должен уплатить цену имения и взять на себя участок. Если же он находится в извинительном отсутствии или малолетен, то за ним удерживается право на четыре месяца. Таким образом, право предпочтений действует или один месяц, или четыре. Вслед за этой частью, устанавливающей новые принципы для защиты общинного землевладения, идет другая, направленная против смут, разными способами угрожавших цельности общины. Именно, властелям воспрещается делать приобретения из общинного имущества посредством дара, завещания, покупки и найма, под угрозой отнятия противозаконно приобретенного имущества и пени в государственную казну. Но суровая действительность под влиянием холодной зимы, голода и моровой язвы усилила то движение, против которого направлена упомянутая новелла, так как богатые люди стали скупать у бедных их участки за ничтожную плату, даже за скудное прокормление./

Прекрасная по гуманным чувствам новелла Романа Лакапина, изд. в 934 г., представляет собой исключительное явление между законодательными памятниками.

«Есть люди, — говорит законодатель, — которые заботятся только о земных благах и временном благополучии, отказываясь таким образом от прав на небесные награды и забывая о дне судном. Такие люди… причина всех бедствий; отсюда происходят всяческие замешательства, отсюда великие и долгие страдания и многие стоны бедных. Но за бедных вступается Сам Господь. Если же Сам Бог, возведший нас на царство, восстает на отмщение убогих, то как можем мы пренебречь своим долгом или вконец забыть о своей обязанности, когда именно от одних очей царских бедняк ждет себе здесь утешения. Итак, мы определяем, что во всех странах и областях, подчиненных нашей власти, каждый наш подданный должен пользоваться без всякого стеснения доставшимся ему земельным участком. При обыкновенном ходе вещей имущество пусть передается законным образом по наследству или по завещанию владельца его детям или родственникам. Если же вследствие каких бы то ни было обстоятельств представится необходимость продать всю свою землю или же только часть ее, то пусть покупка сначала будет предложена домохозяевам того же самого села или соседних полей и селений. Мы постановляем это не из ненависти к сильным, но из благорасположения к бедным, ради защиты и ради общего блага. Ибо те, которые получили от Бога власть и возвысились славою и богатством, вместо того, чтобы взять на себя попечение о бедных, смотрят на них как на свою добычу и досадуют, если им не удается проглотить ее как можно скорее. Итак, пусть никто впредь из высших гражданских и военных и церковных чинов ни сам лично, ни при помощи какого-либо посредствующего лица не осмеливается вступать посредством покупки, дара или каким другим путем в какое-либо селение или деревню, покупая в целости его земли или хотя бы часть ее, так как всякое такого рода приобретение будет считаться недействительным и самое имущество со всякими улучшениями подлежащим безвозмездному возврату прежним владельцам, или их наследникам, или же, в случае неимения таковых, жителям того же самого селения… Крестьянское землевладение удовлетворяет двум существенным государственным потребностям, ибо с него вносятся казенные подати и исполняется воинская повинность. То и другое сократится, если сократится число крестьян… Недавнее общественное бедствие, наведенное на нас изменчивостью времен или, скорее, посланное нам в наказание за наши грехи, для многих было только удобным случаем для собственного обогащения. Вместо того, чтоб оказать бедным, страдающим от голода, человеколюбие или сострадание, богачи спешили деньгами, или хлебом, или какими другими выдачами купить по дешевой цене земельные участки несчастных… Итак, если кто из знатных лиц, которым запрещено было покупать или вообще приобретать имения бедных, сделался тем или иным способом владельцем крестьянских участков в период времени от начала голода, тот должен быть удален из них, получив обратно внесенную им покупную сумму, причем право выкупа предоставляется или первоначальным владельцам, или их наследникам и сродникам, или, в случае отсутствия таковых, соплательщикам, или же, наконец, членам общины. Далее, есть люди, по рождению принадлежащие к сословию бедных, но по милости Божией достигшие лучшего положения в жизни. Мы считаем справедливым, чтоб они оставались при том наследстве, которое им сначала досталось; они не должны являться причиной бедствия своих соседей, разбойнически отнимая у них имущество. Скорее им следовало бы, памятуя особенную к ним милость Божию, оказывать благорасположение к своим соседям. Если такие лица (властельского сословия) вступили во владение приобретенными ими имуществами ранее начала голода, то и ныне пусть остаются в этом положении с тем условием, чтобы более не приобретали соседних участков. Если же они оказываются тягостными и несносными для соседей, причиняя постоянный вред убогим, то они должны быть изгнаны и подвергнуты лишению своей собственности. Что касается вознаграждения, то в том случае, если продажа произошла свободно и по цене справедливой, должна быть возвращена покупщику уплаченная им сумма ^[90]. Но как мы слышали, что были люди, дошедшие до такой жадности к наживе, что захватывали земельные участки бедных за самую дешевую цену, то, если бы оказалось, что заплаченная за имение цена вдвое ниже его действительной стоимости, покупщик лишается права на вознаграждение. Если кто из лиц чиновных и властных после издания настоящей нашей заповеди решится в чем-либо ее нарушить и вкрадется посредством покупки или дара в сельские крестьянские земли, то наша воля состоит в том, чтобы такой человек был оттуда изгоняем без всякого вознаграждения, лишаясь всех своих издержек на улучшения и, сверх того, подвергаясь наказанию… Мы желаем, чтобы все эти постановления получили полную силу ради блага наших подданных, которое составляет предмет многих и постоянных наших забот».