Троцкий против Сталина. Эмигрантский архив Л. Д. Троцкого. 1933-1936 гг. - Юрий Фельштинский Страница 70

Чешская коммунистическая партия не унаследовала, таким образом, от прошлого серьезных теоретических традиций. Это могло бы явиться в известном смысле преимуществом, если бы чешская партия сразу открыла новую, подлинно революционную страницу своего теоретического воспитания, т. е. если бы она непосредственно и серьезно приобщилась к подлинному марксизму, очищенному от ревизионистских шлаков в горниле Октябрьской революции. К несчастью, чешская коммунистическая партия оборвала свою социал-демократическую пуповину к тому моменту, когда Коминтерн под руководством эпигонов приступил к искоренению самостоятельной идейной жизни во всех его национальных секциях и превратил «теорию» в покорную служанку бюрократии. Создались кадры новых «вождей», которые считают, что суть коммунизма состоит в организационных комбинациях; теория же есть лишь второстепенная приправа.

В борьбе групп и клик чехословацкой партии «вожди» и кандидаты в вожди заботились прежде всего о том, чтобы своевременно визировать свои паспорта в тех учреждениях, которые ведали борьбою с «троцкизмом». Это было не сложно и обещало в то же время верный успех. Шмерали и Илеки терпели поражение за поражением, обнаруживая везде и во всем полную свою несостоятельность, зато они неутомимо выступали против теории перманентной революции, о которой они, к слову сказать, не имели ни малейшего понятия.

Нынешние мнимолевые вожди чехословацкой партии в основных вопросах теории и стратегии не многим отличаются от Шмералей, Крейбихов, Илеков и братии. Они совместно с последними проделывали грубейшие ошибки V конгресса ^[327], который означал официальное открытие эпохи упадка Коммунистического Интернационала. Они, эти мнимолевые сталинцы, несут полную ответственность за разгром китайской революции, как и за упрочение позиции британской тред-юнионистской и лейбористской бюрократии. Они проделывают блок с Перселем и Куком ^[328], с Чан Кайши и Ван Цзинвеем ^[329], с Радичем ^[330] и Лафоллетом ^[331]. Они поддерживали и поддерживают маскарадные фикции «Крестьянского Интернационала» ^[332] и «Антиимпериалистической лиги» ^[333]. Они покорно проделали под руководством Бухарина VI конгресс, который на новой стадии развития сочетал, подобно V конгрессу, оппортунистические предпосылки с мнимореволюционными выводами.

Ограждая «монолитность» партии методами бюрократического насилия, мнимолевые совместно с правыми привели партию к дроблению на ряд групп и клик. Запретив на бумаге фракции, они довели не только партию, но и профессиональные союзы до раскола. Сейчас уже не нужно доказывать, что партия крайне ослаблена. Но хуже и страшнее всего то, что партия и сейчас лишена возможности открыто и во весь рост поставить вопрос о причинах своих поражений. То, что прежде всего необходимо сейчас передовым чешским рабочим, — это теоретическая ясность как предварительное условие политики. Настоящая работа совершенно не касается внутренних вопросов Чехословацкой республики. Но я думаю тем не менее, что она имеет известные права на внимание передовых рабочих Чехословакии. Политические методы коммунизма интернациональны по своему существу. Нельзя делать правильную политику в Чехословакии, не имея ясного марксистского взгляда на причины разгрома китайской революции или великих стачек Великобритании и не создав себе правильного понимания центристской политики Сталина в обеих ее стадиях, т. е. 1925–1928 гг., когда он из оппортунистических посылок, общих всем эпигонам, делал чудовищно оппортунистические выводы, и 1928–1929 гг., когда, испугавшись последствий этой политики, он, под ударами нашей критики, открыл эру «левого курса», непродуманного, противоречивого, чреватого авантюрами и в то же время открывающего дорогу новому повороту вправо.

Вопросы теории и стратегии Коммунистического Интернационала в эпоху эпигонов разобраны мною в моей «Критике программы Коминтерна» ^[334].

Настоящая работа посвящена одному из спорных вопросов, именно теории перманентной революции. Но вопрос этот усилиями моих противников и отчасти логикой самого положения так расширился, что включил в себя теоретические предпосылки почти всех других спорных вопросов. Вот почему без понимания происхождения и значения теории перманентной революции ни один мыслящий рабочий не может составить себе правильное представление о том глубочайшем сдвиге от марксизма к оппортунизму, который проделали эти эпигоны.

Все это дает мне право надеяться, что предлагаемая книжка найдет своих читателей в Чехословакии.

Константинополь, 17 декабря 1929 г.