Симон Визенталь. Жизнь и легенды - Том Сегев Страница 68

Через несколько дней после пресс-конференции, созванной Визенталем в феврале 1964 года, в Центр документации пришла очень взволнованная женщина, которая только что прочла в газете слова Визенталя на пресс-конференции о связи между «школой для убийц» в Хартхайме и истреблением евреев, а также о причастности к этому Штангля. «Я не знала, что моя двоюродная сестра Тереза замужем за таким ужасным человеком, убийцей множества людей», – сказала женщина и заплакала. Визенталь спросил, где ее двоюродная сестра живет. «Как где? – воскликнула женщина. – В Бразилии, разумеется!» Таким образом, Визенталь снова мог себе сказать, что один из лучших способов раздобыть информацию – это публикации в прессе.

На следующий день к Визенталю пришел посетитель, которого он описал как человека с бегающими глазками. Посетитель сказал, что служил в гестапо и пожаловался, что коллеги бросили его на произвол судьбы. «Крупные рыбы, все эти штангли и эйхманы, получили всю требовавшуюся им помощь, – сказал он. – Их тайно вывезли из страны, дали им деньги, работу, фальшивые документы. А кто помогает таким, как я?.. У меня, – продолжал он, показывая на свою потрепанную одежду, – нет ни работы, ни денег. Я даже не могу позволить себе рюмку вина». При этом от него сильно разило алкоголем, но Визенталь сделал вид, что этого не заметил. И тут, наконец, человек перешел к делу. Он сказал, что за двадцать пять тысяч долларов готов сообщить Визенталю адрес Франца Штангля. Визенталь ответил, что таких денег у него нет, и гость согласился продать информацию за семь тысяч. По словам Визенталя, они пришли к этой сумме на основании предполагаемого количества убитых Штанглем евреев: семьсот тысяч, по центу за каждого. «Мне, – пишет Визенталь, – пришлось сделать над собой усилие, чтобы удержать руки на столе; иначе я бы вскочил и влепил ему пощечину». Однако он, по его словам, понимал, что это единственный способ Штангля поймать, и пообещал заплатить. Гость сказал, что Штангль работает механиком на заводе «Фольксваген» в бразильском городе Сан-Паулу.

В архиве Визенталя нет документов, подтверждающих достоверность этого рассказа, и некоторые другие источники заставляют предположить, что он его придумал, желая скрыть имя настоящего информатора. Вполне возможно, что человек, рассказавший ему, что Штангль находится в Бразилии, пришел к нему по поручению бывшего зятя Штангля, Герберта Гавела. Гавел был женат на дочери Штангля, но, когда та от него ушла, решил отомстить. Жена Штангля сказала Гите Серени, что Гавел открыто угрожал выдать Штангля Визенталю. Это было в 1964 году, вскоре после того, как Визенталь упомянул имя Штангля на пресс-конференции, посвященной Хартхайму. Штангль тоже читал сказанное Визенталем на этой пресс-конференции. По словам его жены, с момента похищения Эйхмана он жил с мыслью, что его день тоже придет.

На суде Штангль заявил, что Визенталю его сдал зять. Визенталь на этом суде присутствовал. В перерыве к нему подошли журналисты и спросили, так ли это, и, по крайней мере, один из них утвержал – со ссылкой на Визенталя, – что источником действительно был Гавел и что в обмен на информацию Визенталь заплатил ему семь тысяч долларов.

Судя по всему, Гавел пригрозил подать на Визенталя в суд и потребовал опровержения, так как Визенталь заявил, что его неправильно поняли и никаких контактов с Гавелом у него не было (при этом, правда, он не исключил, что именно Гавел послал к нему человека, сказавшего, где находится Штангль). Но Гавел, по-видимому, этим не удовлетворился, и тогда Визенталь послал ему заявление, сформулированное так, словно было составлено после консультации с адвокатом: «В данном письме я хочу публично заявить, что вы не имеете к этому делу никакого отношения и что я никогда не вступал с вами в контакт, ни устно, ни по телефону, ни письменно». Однако членов семьи Штангля это не убедило; они считали, что человек, пришедший к Визенталю, был дядей Гавела. Серени говорит, что этот дядя жил в Вене и был еврейского происхождения.

Сотрудник Моссада, работавший под псевдонимом Мордехай Элазар, позднее говорил, что Визенталь нашел Штангля самостоятельно. То же самое писал прокурор Альфред Шпис, выступавший на судебном процессе над Штанглем. Это может объяснить, почему после того, как Визенталь в 1964 году получил информацию о местонахождении Штангля, прошло так много времени, прежде чем Штангль был арестован (это произошло только в 1967 году). Данный вопрос возникает в том числе и потому, что в отчете, где рассказывается о поисках Штангля, Визенталь пишет, что точный адрес Штангля известен ему вот уже три года, а в одной из своих книг говорит, что адрес был у него уже «через несколько недель» после того, как ему стало известно, что Штангль находится в Сан-Пауло. По-видимому, в этом – как и в других случаях – он просто несколько «увлекся». На самом деле точный адрес Штангля стал ему известен лишь незадолго до ареста последнего. Однако о том, что Штангль работал на заводе «Фольксваген», он действительно знал уже в 1964 году.

Документы, хранящиеся в архиве Визенталя, свидетельствуют, что, начиная с августа 1964 года, он с помощью писем, телеграмм и телефонных звонков руководил из Вены настоящей детективной операцией, которую сам же и финансировал, а в конце концов даже отправил в Бразилию своего человека. Также он послал чек на сумму сто долларов (и пообещал заплатить еще четыреста) человеку, которому удалось раздобыть список работников завода «Фольксваген» и составить перечень тех из них, кого звали Франц. Однако Штанглем, увы, никто из них не был. Тогда Визенталь нанял дополнительных следователей (которым тоже заплатил), и выяснилось, что Штангль называл себя «Пауль».

В то время у Визенталя уже были связи с организациями евреев, уцелевших во время Холокоста, и еврейскими активистами в разных странах, включая Бразилию, в частности с представителем Всемирного еврейского конгресса в Бразилии доктором Витеком Винтерштейном. До войны Винтерштейн был одним из руководителей еврейской общины Словакии, но во время Холокоста сумел выжить. Он познакомил Визенталя с бразильским сенатором-евреем Арао Штейнбрухом, с которым Визенталь встретился на каком-то конгрессе в Брюсселе. Они стали переписываться, и на каком-то этапе Визенталь даже послал ему 3000 долларов, «на покрытие расходов». Винтерштейн сделал ему за это выговор, написав, что «сенатору хватило бы и тысячи», но в любом случае Штейнбрух пустил в ход свои связи.

Визенталь прилагал лихорадочные усилия, чтобы убедить правительство Австрии потребовать у Бразилии выдачи Штангля. К тому времени ордер на его арест в Австрии уже был выдан, но Визенталю, как обычно, пришлось уговаривать чиновников сделать то, что необходимо. В архиве Визенталя хранится подборка телеграмм, из которых явствует, что Штейнбрух просил срочно прислать ему необходимые документы. Параллельно Визенталь обратился в израильскую полицию и попросил незамедлительно взять показания у бывших узников Треблинки.

Визенталь очень боялся, что информация об операции просочится в прессу и Штангль сбежит. «После печального опыта с Менгеле и другими я не хочу действовать по официальным каналам», – писал он израильской полиции. Чем больше людей узнавали о приближающемся аресте Штангля, тем сильнее Визенталь нервничал. Письма и телеграммы, которыми он обменивался со своими корреспондентами в Бразилии, были закодированы, и в какой-то момент он даже хотел полететь в Бразилию сам.