Орден СС. Иезуиты империи. О чем не принято говорить - Сергей Кормилицын Страница 64

Роковой драматизм нашей истории в том, что сильнейшая группа рабочего движения оказалась с самого начала своего существования связана с идеями, глубоко чуждыми ее внутренней сути. Связь социалистического движения с духовными побочными продуктами либеральной буржуазии парализует борьбу рабочих изнутри. Что сегодня в общем и целом достигнуто со времен Маркса и Лассаля? Говоря немецким языком – нищета пролетариата в перенаселенных жилищах и горечь безработицы. Перспективы развития, то, что еще только может быть достигнуто, брать в расчет не стоит. Социалистическое рабочее движение восприняло учение Карла Маркса. Оно переняло не только его экономическую теорию хозяйственной жизни, но и связанную с ней теорию мещанской демократии Запада, соединив все это с теорией материализма. Благодаря такому объединению немецкий рабочий класс, в отличие от английского, купился на иллюзию. В итоге ему ближе интернациональная солидарность, интернациональные интересы, чем самобытное могущество народа, с которым мы связаны кровью, языком и судьбой. Это заблуждение сегодня широко распространено среди социалистов – как среди руководителей, так и среди масс. История социалистического рабочего движения наглядно демонстрирует, как сильно отражается на сущности движения сохранение сознания, чуждого его внутренней сути, как оно эту суть преобразует.

В начале своего существования социалистическое движение обладало четким инстинктом, делающим народ и нацию реалиями самобытной мощи. Теперь оно этот инстинкт утратило. В настоящее время часть рабочих, будучи в растерянности, переметнулась на сторону коммунистов, большая же часть, законсервировав перенятые духовные ценности, застыла в позиционной войне с буржуазией. Таким образом, народная общность стала полностью беспомощной, ни на что не способной. Сегодня всего одна группа – религиозных социалистов – работает над переустройством старой теологии и осуществлением новых связей, касающихся духовных основ. Но эта работа еще не настолько продвинулась, чтобы найти решение вновь образовавшихся национальных проблем.

Между тем мы сегодня остро нуждаемся в появлении нового движения. Национал-социализм перенял во многих отношениях основные требования социалистического рабочего движения. Сам подход к жизни тоже во многом схож: он тоже был вынесен массами. Он тоже является фрагментом немецкой народной судьбы. Однако нельзя не видеть его принципиального, основополагающего отличия от марксизма: национал-социализм возник не из потребности одного сословия, а исходя из потребности целого народа. Его внутренняя сущность основывается на решительной воле национальной молодежи. Прочие же составные части его мировоззрения еще не сформировались до конца. Кого следует считать не полностью принявшим национал-социализм? Тех, кто молится Вотану и христиан лютеранской конфессии, национально настроенных вольнодумцев и верующих католиков, консерваторов и либералов, дворянство и, разумеется, пролетариат. Потому что, хотя национал-социализм и работает сегодня над формированием основных положений своего мировоззрения, однако двуличен по природе. Никто не знает, куда зайдет его путь. И потому все более насущным становится вопрос: не является ли национал-социализм одной из волн народного движения, которая увязнет в песке, как многие другие до нее, или ему удастся сформировать свои массы и не только стать неотъемлемой частью немецкой истории, но и принять участие в ее сотворении?

Что будет дальше, если повторится та же самая трагичная ситуация, которая лежит черным пятном на марксистском рабочем движении? Что, если мировоззрение, являющееся его основой, получит неверное выражение своей внутренней сущности, само станет себе помехой, препятствием для развития свободного движения?

Почему эти вопросы являются для нас настолько неотложными, ощущаются как жизненная потребность нашего народа? Не из праздного ли интереса, не потому ли только, что мы видим возможность просто затронуть интересную тему, неисследованную проблему? Нет, напротив. То, о чем мы говорим, необыкновенно важно, так как в итоге может привести к фатальным результатам. В том смысле, что если духовные постулаты, на которые сегодня опирается национал-социалистическое движение, и дальше будут осуществляться в том виде, в каком это делается, то миллионы людей окажутся обманутыми и преданными. И тогда подающее большие надежды движение выдохнется. Тогда его правда станет ложью. Тогда лучшие порывы нашей молодежи будут растрачены впустую. Таким образом, национал-социализм, вне зависимости от того, сознают это его идеологи или нет, стоит перед судьбоносным решением, да и вообще – перед вопросом о своем будущем.

Что удивительно, нет большой разницы – не удивляйтесь – не имеет значения, состоим мы в движении или нет, так как то, что произойдет, во что движение выльется, так или иначе касается нас всех. Говоря совсем точно, нечто должно произойти и настигнуть нас: мы неминуемо с этим встретимся. Но как – это вопрос. Поэтому мы все сосчитаны и востребованы в качестве друзей или врагов. Однако ответственность за наш выбор лежит глубже, чем просто в политической сфере. Она лежит много глубже даже, чем если бы речь шла о любых, пусть даже самых важных, вопросах культуры. Она воистину реальна, а потому мы не можем ограничиваться академическим разбирательством и мировоззренческой проблематикой. Решение, перед которым стоит национал-социалистическое движение, а вместе с ним и все мы, неразделимо связано с борьбой за существование. Борьбой, которая нам как народу навязана. Поэтому мы можем смело утверждать, что оно относится к вопросам религиозного плана.

Наш народ – не некая абстракция, с которой можно делать что угодно. Мы никоим образом не можем от него полностью абстрагироваться. Мы включены в этот высший порядок через Родину и кровь, язык и судьбу. Благодаря им мы посвящены в божественный замысел Творца. Творца, перед которым мы должны за них отчитываться. Они – вверенное нам добро, благо, которое нам должно нести по жизни. И этому благу угрожает ложь.

Чем больше ответственности от нас требует это положение, тем тяжелее груз, который лежит на нас – немцах. Мы стали народом рабов. В этом положении мы имеем право «свободно» прислуживать победителям, и только. В остальном же мы предоставлены сами себе. Из-за Версальского договора, из-за принятия плана Юнга, наконец, мы упустили жизненные возможности грядущих поколений. Да, с нас спросится не только за то, что мы не позаботились о собственной жизни, но и за то, что мы предали одновременно с нашей свободой еще и свободу наших детей и детей наших детей. Потому что план Юнга является планом погибели немецкого народа. Кстати сказать, когда мы, являясь христианами, окажемся призванными к ответу перед Богом, нам поневоле придется вспомнить, как мы, будучи вообще-то в состоянии что-то сделать, заняли выжидательную позицию – в противовес вольному устремлению национальной молодежи. Так что мы должны поддержать его, и иначе поступить нельзя.

Правда, то, что мы стали народом рабов, может оказаться Божьей волей. И – почти наверняка – в бездну нужды мы попали не без Его попущения. Да, тот, кто верит, знает, что за всеми историческими событиями кроется встреча Бога с человечеством; его личное сознание подсказывает, что в роковых событиях настоящего нас постигает Божий гнев, призывающий к покаянию. Но то, что мы должны этому покориться, остаться народом рабов, – это тоже должно воспринимать как его волю? А то, что народность и свобода вскоре могут стать лишь пустым заблуждением? С этим мириться невозможно, и поэтому нам остается самое простое – призыв: «Проснись, бог снегов, не терпящий рабов!».