Юрий Поляков. Последний советский писатель - Ольга Ярикова Страница 63

…………………..

Олег Иванович Осин, ученик академика Гелия Коржева, очень интересный художник, «мягкий» советский авангардист, занимался станковой живописью, графикой, работал в области монументально-декоративного искусства, иногда выставлялся. Вел он изостудию в те давние годы, возможно, ради постоянного заработка, а может быть, и по велению сердца. Ребята у него занимались самых разных возрастов и дарований. Трудно сказать, научил ли он их рисовать, — тут, пожалуй, никуда не уйти от природы, это либо дано человеку от рождения, либо нет, — зато много дал ученикам для понимания живописи, для развития их эстетического вкуса. Именно он приучил своих питомцев читать книги по искусству, ходить на вернисажи. Тогда в Москве они случались не так уж и часто, и Юра успевал почти на все.

Впрочем, развивая дух, он не забывал и о теле. Вместе с одноклассником Петей Кузнецовым, жившим поблизости, переменил несколько секций. В те годы по школам постоянно ходили тренеры, предлагали желающим попробовать себя в разных видах спорта — заботились о будущих рекордах. Ну как устоишь, если тренер, пришедший на урок, спрашивает: «Ребята, вы хотите быть мушкетерами?» Кто ж не хочет! Но, оказывается, прежде чем взять в руки рапиру, нужно долго учиться стоять в позиции, двигаться на полусогнутых ногах и делать выпады, рискуя вывихнуть бедро… Нет, это Юре никак не подходило!

Петя Кузнецов уговорил его пойти на легкую атлетику. Тренировались в Сокольниках, на стадионе им. Братьев Знаменских. Называлось это пятиборьем: бег с препятствиями, прыжки, метание копья, диска и толкание ядра, поначалу четырехкилограммового. В этой секции Юра немного задержался, но не из-за успехов, которых как раз не наблюдалось: копье летело вверх, а не вдаль, ядро толкалось в обратную сторону, барьеры во время бега падали, словно сбить их было главной задачей бегуна. А когда Юра чуть не угодил в голову диском тому же Пете Кузнецову, тренер Григорий Маркович Рудерман, племянник автора песни «Эх, тачанка-ростовчанка», сказал: «Хватит! Положение становится опасным!» Но отпускать парня ему не хотелось: во время долгих тренировок он любил с ним поговорить. Условились так: атлет-неудачник продолжает ходить на тренировки, вместе со всеми разминается, а потом садится на трибуне рядом с Григорием Марковичем, и они беседуют, наблюдая, как остальные наращивают спортивное мастерство. Чаще обсуждали прочитанное, в частности бабушкину Библию, которую Юра дал тренеру почитать. Большая редкость по тем временам: Священное Писание впервые издали при советской власти лишь в 1950-е, а потом снова был долгий перерыв — Хрущев обещал показать по телевизору последнего попа и, видимо, ради этого развернул беспрецедентную по своей бессмысленной жестокости борьбу с религией. Взрывали старинные храмы и монастыри; житья не давали священникам, буквально гнобили и без того немногочисленное сословие; присматривали за теми, кто ходит в храм. В начале 1960-х Юра вместе с другими мальчишками бегал смотреть, как взрывают остатки Зарядья с его изумительными церквями. От Овчинниковской набережной через Балчуг это совсем недалеко. А потом он ходил в новый кинотеатр «Зарядье» смотреть кино и даже, став поэтом, выступал в огромном зале этого киноконцертного комплекса на юбилейном вечере своего старшего друга Андрея Дементьева. Бывал он не раз и в гостинице «Россия», где по традиции останавливались делегаты важнейших форумов — комсомольских, партийных, писательских. Ныне принято сокрушаться о тех тоталитарных временах, когда по невежественной указке сверху, никого не спросив, сносили памятники культуры, в том числе Зарядье, с его монастырем, церквями, первой в столице синагогой… Но уцелевшие тогда памятники продолжают сносить и в наши дни, не обращая внимания на протесты защитников культурных ценностей.

Обсуждали они с Григорием Марковичем и книжные новинки, которыми тренер, сам из литературной семьи, живо интересовался. Юра делился своими удачами на рынке книжного дефицита. В семье Поляковых имелась поначалу всего одна книга, «О вкусной и здоровой пище»: сборник кулинарных рецептов и советов по приготовлению пищи, изданный под редакцией наркома пищевой промышленности А. И. Микояна. Этой книгой мама очень дорожила, хотя и редко в нее заглядывала — только по большим праздникам, в ожидании гостей. Потом появились несколько хороших изданий классики. Лидия Ильинична награждала ценными изданиями рационализаторов Маргаринового завода, ну и себя не обделяла. Кстати, отсутствие личных книг в советских домах совсем не означало, что люди не читают: многие предпочитали библиотеки. Но Юра мечтал о большем и с шестого-седьмого класса начал собирать семейную библиотеку. Родители купили по случаю книжный шкаф, о котором сын долго просил. По случаю потому, что книжный шкаф тоже был дефицитом. Надо было записываться в очередь или ждать, когда подвернется случай. И такой случай подвернулся: привередливая покупательница, заметив царапину на полировке, отказалась от замечательного румынского шкафа со специальными подставочками для книг, стоящих во втором, дальнем ряду.