Динамит для сеньориты - Елизавета Паршина Страница 61

А ведь действительно странно. Ведь журналисту или писателю куда удобнее описывать то, что он видел, или хотя бы присутствовал где-то рядом, куда стекается информация. Такие наступления при Хемингуэе были, но почему-то он выбирает именно то, которое не видел. Может быть, дело в том, что этим наступлением командовал его приятель Вальтер, который мог подробно рассказать обо всем? Нет. Во-первых, потому что, как ни рассказывай, все равно лучше один раз увидеть, тем более для литератора. Во-вторых, у Хемингуэя в Испании были приятели и покрупнее, и знали они побольше. Может быть, сама операция была незаурядной? Как раз наоборот: операция была совершенно бесцветная — не особенно удачная и не особенно плохая, не очень нужная и не совсем бесполезная. Чем же привлекла внимание писателя именно она? Неужели взрывом моста? Похоже, что так, но был ли взрыв на самом деле? Ни в научной, ни в мемуарной литературе упоминаний о взорванном в этой операции мосте обнаружить не удалось. Казалось, так и не удастся установить «прототип» хемингуэевского моста, но он все же нашелся:

В июне 1937 года, когда готовилось Брунетское наступление, несколько разведотрядов, в том числе и наш, свели в одну группу для совместных действий. Тогда к нам в Гвадалахару приехал советник одного из отрядов Кирилл Орловский. До этого я не была с ним знакома, потому что он Мамсурову не подчинялся. Мы сели обедать впятером: Кирилл, командир его отряда Хосе, Артур Спрогис, командир нашего отряда, тоже Хосе, и я. Говорили, конечно, о своих делах, и я помню, что Кирилл рассказывал о первом, взорванном им в Испании мосте, за недели две до нашей встречи. Дело это для нас привычное, поэтому я особенно не прислушивалась и не помню, что это был за мост. Могу только твердо сказать, что тогда отряд Орловского действовал в районе Гвадаррамы. (Из воспоминаний Е. Паршиной. Архив автора.)

Гвадаррама! Так это и есть направление на Ла-Гранху и Сеговию!

Значит, в этом районе и в это время мост все-таки был взорван. Теперь надо точно установить место расположения хемингуэевского моста и моста Орловского, а полученные результаты сравнить. Начнем с романа:

— …Сейчас я хочу идти туда, где можно спрятать динамит. Его нужно спрятать в надежном месте и, если возможно, не дальше чем в получасе ходьбы от моста.

— Это нетрудно, — сказал старик. (Стр. 90).

— Ты каждый вечер ходишь в Ла-Гранху? — спросил его Роберт Джордан. (Стр. 166).

Из этого следует, что мост, лагерь Пабло и Ла-Гранха находятся в круге радиусом не более двух-трех километров. Берем теперь топографическую карту Испании и обнаруживаем, что в этом районе южную дорогу из Ла-Гранхи (республиканцы наступали с юга) пересекают два притока Эресмы. Это точно совпадает с текстом романа, где Джордан собирается взорвать два моста сразу (стр. 231). От линии фронта указанный Хемингуэем район в двадцати километрах по прямой, то есть, учитывая горную местность, в тридцати километрах пути. Это интересно сравнить с тем, что пишет о взрыве моста Орловским В. Г. Пономарев (Мятежное сердце. М., 1970, стр. 26):

Тридцатикилометровый переход по горам был пределом возможного и окончательно вымотал даже тех, кто здесь родился и вырос.

А какое расстояние дает Хемингуэй?

Роберт Джордан и сам был неплохой ходок, но за несколько часов пути — они вышли еще до рассвета — он убедился в том, что старик может загнать его насмерть. (Стр. 92).

Во-первых, бросается в глаза, что переходы совпадают по условиям и напряженности. Во-вторых, они вышли до рассвета (в конце мая это часа в три ночи), а пришли к обеду, то есть шли часов восемь — десять. В горной местности это соответствует примерно тридцати километрам. Есть, однако, между мостом Джордана и мостом Орловского совпадение просто поразительное. Пономарев пишет:

— Сейчас мы над самым мостом, дорога, петляя, поднимется к северу, а потом, перекинувшись через перевал, спускается к нашим. После перевала крутой поворот. Нельзя ли там организовать обвал? — тихо говорит он (Кирилл Орловский. — Л. П.) Хосе, хорошо знающему эти места.

— Можно, дорога там висит над пропастью… Но где взять взрывчатку?

— Для моста хватит двух ящиков. Пойдем вдвоем с тобой. (Стр. 27).

Как видите, и в реальности, и в романе мост взрывают двое. И тут, и там один из них иностранец, другой испанец-проводник. Более того, Орловский взрывает два участка, и Джордан планирует два взрыва (мост и маленький мостик — стр. 231). У Орловского ящики взрывчатки и магнето в рюкзаке. У Хосе тоже ящик, а кроме того, запалы, провод (Пономарев, стр. 27). То же самое лежит и в рюкзаках Джордана (стр. 135). Единственное, что не укладывается в нашу схему, — слова Пономарева: «дорога, петляя, поднимается к северу, а потом, перекинувшись через перевал, спускается к нашим». Все уложилось бы идеально, если бы вместо «к северу» стояло «к югу». Встали бы на место и подъем, и перевал, и расположение «наших». По карте боевых действий видно, что это просто оговорка Орловского или ошибка Пономарева (психологически перепутать север с югом так же легко, как право и лево): на всем протяжении Сеговийского фронта, где на самом деле действовал отряд Орловского, линия фронта довольно ровно проходила по южному склону Гвадаррамского хребта с юго-запада на северо-восток, то есть «наши» на любом участке фронта были всегда к югу. Возможно также, что в горной части дорога делала крутой вираж, трижды пересекая линию фронта.

Итак, мы установили, что в романе «По ком звонит колокол» Хемингуэй описал реальную и конкретную диверсию в реальной и конкретной наступательной операции. С информированностью автора о наступлении мы уже разобрались, а вот откуда ему известны детали диверсионной акции? Сверчевский? Он, конечно, знал, где и когда будет взорван мост, но подробности — во-первых, они его не интересуют, и без них забот по горло; во-вторых, никто не будет ему о них докладывать: конспирация. Мамсуров? Его детали тоже не интересуют, для этого у него хватает вполне квалифицированных специалистов. Но главное — Орловский не докладывал Мамсурову о диверсии, так как выполнял не его приказ (как мы выяснили, Орловский ему не подчинялся). Можно было бы, таким образом, утверждать, что, несмотря на полное совпадение, Хемингуэй не мог описать диверсию Орловского, так как не мог знать ее деталей. Однако и эта тайна была раскрыта. Я позвонил в Минск Пономареву, чтоб выяснить кое-какие детали, и вдруг он говорит: «А вы знаете, Орловский целую неделю жил в одном отеле с Хемингуэем и разговаривая с ним. Он мне об этом рассказывал». К этому можно добавить, что в Испании Орловский действовал под именем с характерным английским звучанием — Стрик. Вот так на место встало последнее недостающее звено. На этом мы заканчиваем наше исследование и можем…

Да! А откуда взялся Орловский?