Битва за Средиземное море. Взгляд победителей - Питер Ч. Смит Страница 59

«Отделившись от эскадры, «Илластриесу» держать курс и скорость так, чтобы пройти через точку «X» в 20.00", — таков был приказ контр-адмирала Листера командиру авианосца. — «После взлета первой волны повернуть на 180° вправо, скорость держать 17 узлов. Второй поворот на 180° вправо совершить так, чтобы пройти через точку «X» в 21.00. После этого курс и скорость держать как ранее».

Форштевень авианосца вспарывал гладь Средиземного моря. По бокам шли крейсера «Глостер», «Бервик», «Глазго», «Йорк» и 4 эсминца. А внизу, в ангаре, техники в последний раз проверяли 21 «Суордфиш», от которых зависел успех операции. Все самолеты имели бортовые номера. Авиагруппа «Илластриеса» несла букву L, самолеты «Игла» — Е. Со сложенными крыльями самолеты выглядели смешно, однако это было необходимо, чтобы запихнуть их в ограниченное пространство ангара и поместить на лифт, который поднимает их на полетную палубу. Прежде чем это произойдет, каждый пилот должен осмотреть свой самолет, проверить управление, устройство сброса торпеды, шасси и удостовериться, что все оборудование работает нормально. Он должен убедиться, что аварийные рационы на борту, так как они

должны помочь спастись сбитому экипажу. Наблюдатели отправлялись к офицеру авиаразведки, который проводил последний инструктаж и раздавал свежие снимки крепости, которую им предстояло атаковать. На них, штурманов, ложилась важная задача направлять самолет в течение 4 часов полета к цели и назад, вывести его точно к авианосцу — крошечной точке в темном море. К счастью, имелась огромная черная масса острова Кефалония, возле которой должен был находиться авианосец, что помогало им. Подойдя на 50 миль к авианосцу, летчики уже могли надеяться на помощь приводного маяка. Конечно, имелись различные возможности, которые нельзя было допустить. Например, авианосец могли перехватить вражеские силы, и он не сможет выйти в назначенную точку рандеву. Однако это был скалькулированный риск, который принимали так же как, опасность быть сбитым зенитным огнем. Это стараются выкинуть из головы и об этом не говорят.

Первая волна

В 19.45 «Илластриес» увеличил скорость до 28 узлов. Огромный корабль содрогнулся, когда в недрах машинного отделения механики открыли клапана, пропуская пар к турбинам. В котельных отделениях зажгли дополнительные топки, чтобы увеличить выход пара. Командир летной боевой части занял свое место на специальном спонсоне прямо под мостиком, откуда он мог видеть всю полетную палубу и неясные фигуры, движущиеся по ней. По корабельной трансляции приглушенно пробили 8 склянок. Последний из 12 «Суордфишей» был поднят носовым элеватором и занял свое место на полетной палубе рядом с остальными. Предупреждающе рявкнули сирены, и были запущены моторы. Пилоты и наблюдатели, облаченные в громоздкие летные комбинезоны и спасательные жилеты, вскарабкались в самолеты и с помощью техников застегнули ремни парашютных ранцев. Завертелись пропеллеры. Было проверено давление масла, и опытный взор быстро пробежал по множеству циферблатов в кабине. Наблюдатели нацепили наушники своих радиостанций и подняли штурманские столики с навигационным оборудованием. Пилоты проверили внутрисамолетные переговорные устройства. Мигание зеленого огня на головном самолете подсказало Робертсону, что тот готов к взлету. Он передал это капитану 1 ранга Бойду. Командир авианосца, тщательно скрывая свои чувства, совершенно спокойным голосом приказал взлетать. Зеленый огонь замигал на посту управления полетами. Техники, распластавшись на палубе, убрали тормозные колодки. Один за другим пилоты давали полный газ, заставляя самолеты с ускорением мчаться по полетной палубе. Теперь ее очерчивали ярко горящие огни, резко выделяющиеся в ночном мраке.

Первые признаки тревоги той тихой ноябрьской ночью в Таранто возникли в 19.55 на шумопеленгаторном посту. Он засек звук моторов самолетов, приближающихся к гавани с юга. Информация прошла в штаб базы, но не вызвала там большого интереса. Это вполне мог быть очередной разведчик. Однако через 10 минут и остальные шумопеленгаторы начали сообщать о подозрительных шумах. Комендант крепости, узнав об этом, объявил тревогу. Расчеты побежали к орудиям, а гражданское население поспешило в бомбоубежища. Зенитные батареи открыли было огонь, но тут же смолкли. Пеленгаторные станции сообщили, что шум моторов стихает. Налетчик, похоже, отвернул, и после короткой паузы был объявлен отбой. Снова воцарился покой, однако не надолго.

Через 45 минут пришло сообщение от шумопеленгаторной станции на восточном берегу залива, что слышны подозрительные шумы. Снова объявили тревогу. Причиной всей этой суматохи был «Сандерленд» 228-й эскадрильи Ближневосточного Командования, выполнявший важную задачу патрулирования над заливом. Он должен был обнаружить выходящие из гавани корабли. Опять тревожные звуки пропали, и тишина опустилась на город и затемненные корабли в гавани.

В 22.35 телефоны в штабе снова зазвонили. Через 25 минут заспанных итальянцев подняла третья тревога. Так как шум самолетов, приближающихся с юго-востока, усиливался, напряженность возросла. Внезапно зенитные батареи района Сан Вито выплюнули разноцветные струи пламени. Оранжевые и красные трассы прорезали небо. Занавес поднялся, и началось то, что итальянцы запомнили как «Ночь в Таранто».

Летя со скоростью 75 узлов на высоте 7500 футов, 8 из 12 «Суордфишей» 815-й эскадрильи выскочили из облаков. Они шли строем клина 4 звеньев по 3 самолета. Это облегчало капитан-лейтенанту Уильямсону управление атакой. 4 пропавших самолета, похоже, оторвались во время набора высоты. Это были 3 бомбардировщика и 1 торпедоносец. Уильямсона мало заботили бомбардировщики, имевшие совершенно отдельную задачу, однако он очень надеялся, что исчезнувший торпедоносец найдется. Время — 21.15. Его наблюдатель, лейтенант Норман Скарлетт, сообщил, что осталось еще 1,5 часа полета. Около 22.50 Уильямсон увидел, что небо впереди озарили вспышки разрывов. Батареи, прикрывавшие Таранто, поставили огневую завесу на пути невидимых им вражеских самолетов. Но этим они лишь подтвердили точность штурманских расчетов Скарлетта. Еще несколько экипажей заметили этот фейерверк, которым приветствовал их неприятель. Отсюда можно было сделать вывод, что захватить итальянцев врасплох не удалось.

Головное звено состояло из самолетов L4A (Уильямсон и Скарлетт), L4R (суб-лейтенанты Маколей и Рэй), L4C (суб-лейтенанты Спарк и Нил). Оно пошло поперек залива Таранто. Погода была прекрасной, дул легкий низовой ветер, но на высоте 8000 футов он имел силу 10 узлов. Небо было на 8/10 покрыто облаками, луна полнотой 3/4 светила с направления 190°. Когда звено приблизилось к цели, показался пропавший торпедоносец L4M лейтенанта Суэйна (пилот) и суб-лейтенанта Бакселла (наблюдатель). Оторвавшись от остальных, этот самолет пошел прямо к цели и прилетел полчаса назад. Он провел время, кружась в небе. Такое поведение сильно озадачило итальянцев, которые не могли понять, что же именно происходит. Теперь настало время действовать самолетам-осветителям. Это были L4P лейтенанта Л.Дж. Кигелла (пилот) и лейтенанта Г.Р.Б. Джанврина (наблюдатель) и L5B лейтенанта К.Б. Лэмба (пилот) и лейтенанта К.Г. Грива (наблюдатель). Еще над мысом Сан Вито они отвернули в сторону моря. С мыса в небо летели фонтаны снарядов и тянулись разноцветные трассы. Оба самолета набрали высоту 7500 футов, и в 23.02 L4P начал выпускать осветительные ракеты с интервалом 0,5 мили в направлении NO — SW вдоль цепи аэростатов заграждения, которая прикрывала якорные стоянки со стороны суши. Ракеты вспыхнули на высоте 4500 футов. Успешно выполнив свою задачу, Кигелл повернул вправо, минут 15 покружил в воздухе, а потом отбомбился с пикирования по нефтехранилищу, которое находилось в 1 миле от берега. Но результатов он не видел. После этого L4P направился назад на авианосец. L5B — запасной осветитель, обнаружив, что ракеты L4P сработали нормально, последовал за своим лидером и тоже отбомбился по нефтехранилищу.