Горячий снег Сталинграда. Все висело на волоске! - Лев Зайцев Страница 57

Сражение в районе Котельникова состояло из двух частей: оборонительной и наступательной. Его оборонительная часть полностью легла на плечи 51-й армии, в наступлении к этой армии присоединились войска еще двух армий. Благодаря наступательной фазе операции разрыв, отделявший окруженную под Сталинградом группировку от линии внешнего фронта, увеличился с 35 до 200–250 километров.

Советские авторы, включая и того же Ю. Бондарева, действия советских войск под Сталинградом рассматривали исключительно с высокой степенью оценок их военного искусства. О неудачах при реализации оперативных и стратегических планов советского командования предпочиталось молчать или говорить очень осторожно. В то же время неудачи и просчеты не только имели место, но и привели к ряду тяжелых последствий, к огромным неоправданным человеческим и материальным жертвам. Немецкие и западные военные специалисты в своих трудах не скрывали этого. Так, бывший генерал-майор немецкой армии и непосредственный участник Сталинградской битвы Ганс Дерр в своей книге «Поход на Сталинград» писал: «Необходимо все же сказать, что командование и войска противника — 51-я и 2-я армии русских — не использовали целый ряд выгодных ситуаций. При более энергичных и быстрых действиях такой значительно превосходящий нас силами противник, каким была 51-я армия русских, мог бы разбить 57-й танковый корпус уже 24 или 25 января между Котельниково и р. Аксай. Ни одна из непрерывных атак русских на открытых после ухода румын флангах 4-й танковой армии не велась энергично и смело, ни один из тактических успехов не был быстро использован; в контрнаступлении русских, последовавшем за неудачей деблокирующего наступления, не было видно ясного оперативного замысла, хотя эта операция могла принести богатые плоды».

Тем не менее разгром ударной группировки Гота — Манштейна в боях на рубеже рек Аксай и Мышкова имел существенное значение для последующего развития событий на всем южном крыле советско-германского фронта. В этой связи небезынтересна оценка этих боев, данная бывшим гитлеровским генерал-лейтенантом танковых войск Ф. В. фон Меллентином в его книге «Танковые сражения 1939–1945 гг.». В ней он писал: «В этот период произошли полные трагизма события, историческое значение которых трудно переоценить. Не будет преувеличением сказать, что битва на берегах этой безвестной речки (Аксай. — А.Е.) привела к кризису Третьего рейха, положила конец надеждам Гитлера на создание империи и явилась решающим звеном в цепи событий, предопределивших поражение Германии».

В данном случае Меллентин был недалек от истины. В самом деле, бои на рубеже рек Аксай и Мышкова окончательно положили конец попыткам освободить окруженных, а значит, и предрешили их окончательный разгром. Описав довольно подробно и выразительно бои на реке Аксай, Меллентин так отозвался о характере этих боев: «Характерными особенностями этих трагических боев были высокая подвижность, быстрая реакция и необычайная стойкость обеих сторон. Основным боевым средством были танки, причем каждая из сторон понимала, что главной задачей танков является борьба с танками противника.

Русские не прекращали своих атак с наступлением темноты и стремились немедленно и решительно развить любой наметившийся успех. Иногда атаки проводились танками, мчавшимися на предельной скорости, и следует признать, что высокий темп наступления и сосредоточение сил были основными причинами успеха русских. В зависимости от сложившейся обстановки направления танковых ударов быстро изменялись».

После успешного завершения операций советских войск на Среднем Дону и в районе Котельникова перед соединениями и частями, действовавшими на юге, открылись большие возможности для наступления на Донбасс и Ростов-на-Дону, что могло привести к отсечению и последующему разгрому всей группировки вражеских войск, находившейся на Северном Кавказе. Однако то моральное и материальное напряжение, которое понесли советские войска в декабрьских боях, не позволило им выполнить этот замысел, и Великая Отечественная война получила свое развитие еще на полтора года.