Ричард III - Вадим Устинов Страница 56

Среди немногих повстанцев, кто был так или иначе связан с Вудвиллами, заметной фигурой считался только сэр Уильям От. Его жена приходилась троюродной сестрой королеве, а брат сэр Ричард раньше занимал должность контролера двора Эдуарда, принца Уэльского. С герцогом Бакингемским из местных мятежников крепкие контакты были только у эсквайра Джона Пимпа Неттлстидского, и это позволяет предположить, что герцог присоединился к бунтовщикам уже на поздней стадии подготовки восстания.

Второй центр располагался на юге — средоточием недовольства стали города Солсбери в Уилтшире и Ньюбери в Беркшире. К нему тяготели также заговорщики графств Хемпшир, Дорсет и Сомерсет. Картина здесь, в общем, была похожа на юго-восток, разве что несколько вождей были в прошлом связаны не только с Эдуардом IV, но еще и с Джорджем Кларенсским — в частности, сэр Роджер Токотс Бромэмский, который служил управляющим землями герцога в графстве Хемпшир, Джон Харкорт Стентон-Харкортский, бывший казначей Кларенса на юго-западе, управляющий Кэвершемом сэр Уильям Норрис Йеттендонский и сэр Джон Сент-Лу из свиты герцога.

Остальные мятежники были слугами покойного короля, занимавшими при нем неплохие должности: эсквайр личной охраны, констебль Саутгемптона и Винчестера сэр Уильям Баркли Биверстонский, главный конюший сэр Джон Чейни Фолстон-Чейнский, рыцарь охраны, шериф Сомерсета, Дорсета и Девона сэр Джайлс Добни Баррингтонский и Саут-Петертонский. Сэр Уильям Стонор Стонорский избирался членом парламента от графства и был рыцарем охраны, хотя служил также королеве и маркизу Дорсетскому. Сэр Уолтер Хангерфорд Хейтсберийский занимал должности лейтенанта Дувра и шерифа Уилтшира в 1478–1479 годах, а затем был эсквайром личной охраны короля Эдуарда.

Немаловажную роль в среде недовольных на юге играли их семейные связи с мятежниками юго-востока. Джон Харкорт был зятем сэра Уильяма Норриса, а также Джона Норриса Брейского, одного из руководителей восстания в Девоне. Сэр Ричард Бошан, именовавшийся лордом Сент-Амандом ^[146], был пасынком сэра Роджера Токотса Бромэмского. Возможно, некоторые из заговорщиков находились на службе Лайонела Вудвилла, епископа Солсберийского.

Третий центр находился на землях юго-запада — повстанцы концентрировались в Эксетере. Их возглавляли Томас Грей, маркиз Дорсетский, и сэр Томас Сент-Леджер, который тоже занимал видные должности при дворе Эдуарда: он был контролером королевского монетного двора, эсквайром, а затем рыцарем личной охраны. После женитьбы на сестре короля Энн, вдовствующей герцогине Эксетерской, сэр Томас прочно связал свою судьбу с Вудвиллами. Сэр Роберт Уиллуби Брукский подвизался в местной администрации, а также служил шерифом Корнуолла и Девона.

Почему эти люди восстали против Ричарда III? Крайне сомнительно, что из любви к покойному Эдуарду IV, его сыновьям или вдовствующей королеве. В первую очередь их беспокоили собственные интересы и положение при дворе. Из-за недоверия окружению нового короля они упустили свой шанс и надеялись теперь отыграться. Ведь те, кто согласился верно служить Ричарду III, сохранили свои должности: в частности, сэр Томас Бург, сэр Томас Монтгомери и сэр Джон Скотт остались в королевском совете. Более того, сев на трон, Ричард изо всех сил пытался завоевать расположение и поддержку многих из тех, кто сейчас восстал: сэр Томас Льюкенор Троттонский в Сассексе, сэр Уильям Баркли и сэр Томас Эрандел были посвящены в рыцари ордена Бани на коронации Ричарда III. Баркли стал губернатором острова Уайт 9 мая, его должность была подтверждена 27 июля 1483 года. Сэр Уильям Нивет 18 июля получил назначение на пост констебля замка Райзинг. Король не мог и не хотел пренебрегать услугами таких влиятельных и опытных людей, поэтому не лишал их должностей в администрации графств и аннуитетов ^[147] без весомого повода.

В сентябре лидеры движения получили обнадеживающее известие — один из самых могущественных людей королевства герцог Бакингемский решил выступить на их стороне. Просчитавшись в своей комбинации с Ричардом III, подстрекаемый своим пленником епископом Мортоном, он затеял теперь еще более сложную игру. Этот деятельный, честолюбивый и беспринципный человек надеялся выиграть трон уже для себя, ибо стоял к нему ближе всех остальных. Его амбициозность не знала пределов: еще в 1474 году герцог получил разрешение носить герб своего прапрадеда Томаса Вудстокского, сына Эдуарда III — причем без включения в него элементов, указывавших на то, что его ветвь младшая, что выглядело явным нарушением как геральдических правил, так и традиций того времени. Он также заполучил копию акта легитимизации Бофортов, в котором отсутствовал пункт, добавленный позже и лишавший их права наследования трона. Герцог любовно пестовал память о своем происхождении от Эдуарда III как по матери, так и по отцу.

Расставшись с королем Ричардом III в Глостере, он был ослеплен яростью. Его разум был помутнен стремительным восхождением к вершинам власти: герцог открыто сравнивал себя с графом Уорикским и считал себя не меньшим «Делателем королей», чем могущественный Ричард Невилл. Он хвастался, что у него будет столько «стаффордских узлов», сколько у Уорика было «суковатых посохов» ^[148]. Но Уорик попеременно свергал и сажал на трон то Эдуарда IV, то Генри VI, а герцог Бакингемский мог потрудиться ради себя самого.

Как только Бакингем вернулся в Брекон, он сразу же начал искать подходы к своему пленнику епископу Илийскому. В свою очередь, и Джону Мортону такой союз показался небезынтересным. Герцог дал епископу гарантии того, что принцы в Тауэре мертвы. Узнав об этом, Мортон посоветовал отправить гонца к Маргарет Бофорт, графине Ричмондской, а та сразу же прислала в Брекон своего доверенного слугу Рейнодда Брея. Возглавляя комиссию ойе и термине, Бакингем уже догадывался, что в южных графствах зреет восстание. Но сэр Рейнодд сообщил ему и Мортону подробности, ибо графиня поддерживала тесный контакт с бунтовщиками.

В свою очередь, от герцога Бакингемского узкий круг заговорщиков, включавший в себя Мортона, Вудвиллов и Маргарет Бофорт, узнал, что сыновья короля Эдуарда были преданы смерти, и получил тому весомые доказательства. Однако ни Брей, ни Мортон, невзирая на амбиции герцога, не считали, что корона должна теперь достаться Бакингему. У них появился свой претендент — Генри Тюдор. Изгнанник был не женат, и это давало возможность удовлетворить Вудвиллов, предложив им заключить брак Тюдора со старшей дочерью королевы Элизабет и Эдуарда IV. Герцог до поры до времени также не возражал против этой кандидатуры, поскольку полагал первый этап самым трудным. Пусть поначалу знамя несет другой, раз его согласны поддержать. Главное — свергнуть Ричарда III. После гибели короля он сможет переложить на него всю вину за убийство принцев, а с Генри Тюдором разберется по обстоятельствам, ибо темное происхождение валлийца давало Бакингему в руки сильные козыри. Мать изгнанника Маргарет Бофорт приходилась внучкой Джону Бофорту, первому графу Сомерсетскому, который являлся незаконнорожденным, но впоследствии легитимизированным сыном Джона Гонтского, первого герцога Ланкастерского — отца короля-узурпатора Генри IV. Бабкой по отцовской линии была не кто-нибудь, а сама королева Катрин де Валуа, вдова Генри V Монмутского, вступившая в незаконный брак с королевским пажом валлийцем Оуэном ап Маредиддом ап Теудуром. В этом браке родился Эдмунд, отец Генри Тюдора, легитимизированный королем Генри VI. По отцовской линии Генри будто бы происходил от Кадвалладра ап Кадваллона, жившего в VII веке короля Гвинедда (Северного Уэльса), однако доказательства этого были достаточно зыбкими.