Горячая "холодная война". Юг Африки (1960-1990 гг.) - Владимир Шубин Страница 54

Итак, в период вооруженной борьбы за независимость отношения Москвы с ФРЕЛИМО развивались поступательно, хотя и сравнительно медленно, а их масштабы первоначально не полностью удовлетворяли мозамбикцев. Однако по мере ее расширения успехи ФРЕЛИМО были справедливо оценены в Москве, особенно после того, как советские представители сами могли убедиться в них. Кроме упоминавшейся группы офицеров (включавшей Евсюкова), в конце августе – в начале сентября 1971 г. вместе с фрелимовцами поход по провинции Тете совершила группа советских журналистов, которая в освобожденных районах встретилась с Себастьяном Маботе, будущим начальником Генштаба Мозамбика.

Подготовка бойцов ФРЕЛИМО расширялась в Перевальном и других местах, несмотря на немалые трудности, особенно связанные с низким уровнем образования бойцов.

Сам я впервые посетил Тропическую Африку в январе 1967 г. в составе экипажа Ан-10 из ОКАБОН – Отдельной Краснознаменной авиационной бригады особого назначения, базировавшейся на аэродроме Чкаловская. Наша задача состояла в переправке в Симферополь бойцов ФРЕЛИМО на военную подготовку в Перевальном. Трудно забыть, как на долгом пути из Африки некоторые мозамбикцы читали буквари на португальском, напечатанные крупными буквами. Многие из них были одеты лишь в футболки, а в январе бывает холодно и в Крыму. Так что, когда самолет зарулил на стоянку, к трапу был подогнан автобус, подогретый внутри, и африканцы по команде бегом спустились туда. Вскоре ситуация была поправлена: было принято решение выделить средства на «экипировку» бойцов из освободительных движений на месте, перед их отправкой в СССР на учебу.

В целом руководство ФРЕЛИМО было удовлетворено высоким уровнем подготовки в СССР, но полагало, что советское командование иногда «хотело показать, что квоты выполняются» и не хотело признать, что некоторые слушатели не справлялись с программой обучения [622]. По словам Сержио Виейры, видного руководства ФРЕЛИМО в годы освободительной борьбы, а позднее министра безопасности, схожая ситуация была и в «партийной школе», то есть в Институте общественных наук, где мозамбикцы проходили политическую подготовку: «По определению все те, кто приезжали, считались хорошими слушателями» [623].

Успешно велось и обучение мозамбикцев (и до, и после независимости) в советских вузах, хотя, первоначально они зачастую сталкивались с проблемами из-за низкой школьной подготовки. Стоит отметить, что руководство Фронта стремилось, чтобы студенты были в курсе того, что происходит в их организации и на родине. Поэтому оно просило нас организовывать ежегодно поездки двух-трех студентов в Дар-эс-Салам [624].

Оказывалась ФРЕЛИМО и прямая финансовая помощь, хотя, судя по архивным документам, она была сравнительно небольшой, что, скорее всего, отражало некоторую «прохладу» в двусторонних отношениях. Так, доступные материалы не содержат данных о выделении средств в 1960-х гг., а данные за 1973 г. показывают, что ФРЕЛИМО было выделено 85 000 долларов, гораздо меньше, чем МПЛА или ПА-ИГК в Гвинее-Бисау [625].

Более того, Сержио Виейра полагает, что поставки современного вооружения из СССР также были ограниченными, особенно первоначально – «максимум на один батальон» в год. Трудности были и с поставками боеприпасов [626]. Были мозамбикцы чувствительными и к тому, что в первое десятилетие отношений, принимающей стороной делегаций ФРЕЛИМО был СКССАА, а не ЦК КПСС.

Так или иначе, нужды формирований ФРЕЛИМО возрастали, особенно после начала португальского наступления в июне 1970 г. Ему было дано «громкое» название – «Гордиев узел», но «разрубить узел» португальцам не удалось, напротив, колониальные войска понесли значительные потери [627].

В 1971 г. бойцы ФРЕЛИМО пересекли реку Замбези, а в июле 1972 г. начали операции и в провинции Маника-и-Софала, которая считалась экономическим центром страны. Жоаким Чиссано, который представлял ФРЕЛИМО на праздновании 50-летия СССР в декабре 1972 г., довольно оптимистично оценил ситуацию: «Противник знает, что он не может добиться военной победы». Он упомянул о росте антивоенного движения в Португалии, о низком моральном духе колониальных войск, об успехах информационно-пропагандистской кампании ФРЕЛИМО и оппозиционных сил в метрополии. В то же время он отметил, что среди португальских колонистов в Мозамбике растут настроения в пользу одностороннего провозглашения независимости. Некоторые их них недовольны уровнем защиты, получаемой от португальских войск, и выступают за создание независимого государства с белым правительством и армией, состоящей преимущественно из африканцев. Они заявляют, что не против независимости, но против «коммунистического ФРЕЛИМО»: «Португальские власти уйдут, а африканская армия останется» [628]. Однако, по мнению Чиссано, такой план мог сработать, только если Претория его полностью поддержит.

Он подчеркнул, что перед открытием нового фронта в провинции Маника-и-Софала СССР и другие социалистические страны оказали ФРЕЛИМО большую помощь поставками вооружения и другого имущества, отметив при этом, что современные вооружения поступают к ФРЕЛИМО в основном из СССР [629].

Виейра, однако, фактически противопоставляет позицию Москвы и Пекина. Он вспоминает о ночных (с 9 вечера до 5 утра) переговорах Машела с китайским премьером Чжоу Эньлаем в сентябре 1971 г., на которых присутствовал. По его словам, в тот же день судно с 10 тысячами тонн оружия и боеприпасов вышло из Шанхая в Дар-эс-Салам. Эти поставки помогли ФРЕЛИМО отразить португальское наступление, а затем начать «генеральное наступление» в 1972 г. [630]

В то же время, по его мнению, «КПСС и СССР рассматривали Африку как второстепенный вопрос» [631]. Положение улучшилось, когда Машел в 1971 г. принял участие в работе XXIII съезда КПСС и встретился с В. Г. Куликовым, тогда начальником Генштаба. Новые поставки из СССР включали РПГ-7, «Град», безоткатные орудия БМ-10 и ЗРК «Стрела 2М», а также дополнительный грузовой транспорт, горючее, обмундирование. Вырос и объем предоставляемых финансовых средств [632]. Обучение фрелимовцев новой технике осуществляли в Танзании советские специалисты; по выражению С. Виейры, это было сделано в виде исключения, в качестве «важного жеста солидарности [в отношении ФРЕЛИМО] со стороны Танзании и президента Ньерере», поскольку в то время пребывание советских военных специалистов в этой стране не допускалось [633].