Иван Калита - Юрий Торубаров Страница 53

Князь поднялся и, прижав руку к сердцу, низко кланяясь, произнёс:

— Хвала милостивому творцу порядка в своём царстве! Я готов исполнить твою ханскую волю, Мунке-Сал!

В искренность сказанных князем слов хан поверил, поэтому, повернувшись к темникам, стоявших группкой, сказал:

— Его воля — моя воля!

Из этих слов хана князь понял: Московия вне опасности, и Анастасия будет спасена.

Проводить войска в поход вместе с татарским полководцем Федорчуком приехал Узбек. Федорчук был тучный полу монгол, полурусский воин. Не простой человек. Иван Данилович понял, что хан подставляет ему своего полководца. Московский князь назначался ханом общим полководцем, он должен был, кроме своих войск, привлечь дружины русских князей. Хан с князем объехали выстроенные тумены, которые приветствовали Узбека дикими воплями и криками:

— Ан — Насир! Ан — Насир!

Хотя Узбек ни с кем практически не воевал, в отличие от своих победоносных предков, их слава приписывалась и ему. Хану это было по душе. Выехав на холм, они ещё раз обозрели нескончаемую людскую линию.

— Видишь, какое огромное войско я тебе даю! — повернувшись к князю, произнёс Узбек.

— Да, Ан-Насир! И я готов выполнить твою волю. Только боюсь... — князь замолчал и посмотрел на хана. — Такое войско не спрячешь, — князь провёл рукой, как бы показывая его громаду, — поэтому боюсь, что молва о нашем приближении обгонит нас, и Александр, как трусливый заяц, убежит на Запад, где его с восторгом примут литовцы. Что тогда мне делать, хан?

Узбек задумался. Он понял тайный смысл слов князя, догадался о том, что московит что-то знает о тверском князе и его тайных сношениях с литовцами. Хан Запада боялся. Он хорошо знал, как тот остановил, а потом заставил убраться восвояси его предка, действительного Ан-Насира Вату. Там же потеряли и своего великого полководца Субудая-багатура. Такой исход Узбека не устраивал. Хан думал, князь ждал. Потом он пытливо посмотрел на московита. Князь спокойно выдержал его взгляд.

— Особенно не суйся, но... — он замолчал на секунду, — решай сам! — и взмахнул плетью.

Это было наивысшее доверие, что хорошо понял Иван Данилович. Им грех не воспользоваться. И теперь настала его очередь задуматься.

Князю ясно представилась картина, как яростно тверичи будут сопротивляться. «Почему за татарское дело должны гибнуть московитские воины? Этим подорвутся мои силы. Неплохо решил хан, чтобы и другие участвовали в этом походе. Хану никто не откажет. А своих воинов я поберегу», — решил князь. И полетели гонцы к князьям ярославскому, суздальскому, рязанскому, великому ростовскому...

Иван Данилович был прав. Молва летела точно на крыльях. Долетела она и до Твери.

Александр с Анастасией сидели в трапезной. Трудно сказать, сколько времени они бы ещё беседовали, но раздался стук в дверь. Князь воскликнул:

— Войдите!

По его тону жена поняла, что Александр взволнован. Дверь открылась, и на пороге объявился воевода.

— Беда, князь, на нас идут татары! А ведёт их... Иван Данилович! — выпалил он.

Александр нервно заходил по трапезной, возмущаясь:

— Предатель! Предатель... русского народа! Ханская подстилка!

Потом остановился напротив жены и язвительно посмотрел на неё, вспомнив давний разговор. Не стесняясь воеводы, он заговорил:

— Вот! Вот тебе подтверждение, что это он всё подстроил! И сам побежал к хану, чтобы обрушить удар на русский народ! Предатель!

Анастасия опустила голову. Воевода всё понял. Ему жалко было женщину, которая сделала ему столько добра.

— Князь, — проговорил он сурово, — как мне известно, хан вызвал его к себе и приказал возглавить войско.

Александр оставил жену и подскочил к воеводе:

— А что, у Узбека нет своих воевод?

— Есть, но дрянь дрянью, — уверенно проговорил воевода и спросил: — Что мне делать, князь?

И тут до князя дошло, что кричать теперь поздно, враг вот-вот подойдёт к стенам. И голова князя заработала.

— Садись, — приказал он воеводе.

Поняв, что они займутся сейчас обсуждением военных дел, Анастасия поднялась и тихо вышла.

— Какое войско ведёт этот?.. — спросил князь.

Воевода задумался, потом ответил:

— Думаю, немалое. Хан сильно...

— Прекрати, — занервничал князь.

Ему не хотелось слышать о совершенной ошибке. Хотя он не мог всё приписать себе. Да, он был сильно недоволен татарским баскаком. Но, понимая, к чему может привести его сопротивление, покорно выполнял все требования татарина, требуя от всех такого же терпения. И на тебе, то событие с этим дьяконом. Он чувствовал, что оно было подстроено. Но доказательств найти не мог. Огонь многое уничтожил.

Воевода наклонил голову и пытливо уставился на князя.

— Так что, воевода, делать? — князь, видать, успокоился, голос его стал ровным, а видсобранным.

— Думаю, тебе, князь, надо уходить, — ответил он.

Воевода ожидал, что от его слов Александр опять вспылит, но тот оставался спокойным.

— Уходить, — проговорил задумчиво князь, крутя подбородок, — а куда?

Воевода по-своему оценил его вопрос. Князь понял, что противостоять не сможет, не хватит сил. Но вдруг изменил решение:

— Никуда я из родного города не пойду. Готовься к осаде, — решительно сказал он.

Тот ничего не сказал и поднялся.

— Подожди, — князь показал, чтобы он сел, — пошли-ка своих людей в Ярославль. Рязань, Новгород. Пусть помогают. Мы ещё покажем этому хану. Мы освободим русский народ от татарского ига, — говоря эти слова, князь загорелся, — готовь посла к Гедимину. Он придёт на помощь, — с уверенностью произнёс Александр. — Вот соберётся сила! — он сжал кулак и грохнул им по столу.

В поставце задрожала посуда. Помолчав какое-то время, князь добавил:

— И всё же постарайся узнать, что за сила движется на нас.

— Князь, я уже это сделал. Только боюсь, что с нашими посланцами не всё получится.

— Ты считаешь, что Иван вышлет людей на перехват? — спросил князь.

— Не сомневаюсь. Иван опытный полководец, и ошибки не допустит.

По грозно сдвинутым бровям было заметно, что князю не понравились слова воеводы, но он промолчал. А воевода продолжал:

— Князь, всё же советую подумать об отъезде. А я обдумаю пути, чтобы вам не угодить им в руки.

Князь странно посмотрел, потом махнул рукой:

— Ладно! На всякий случай!

В этот же вечер в шатёр — подарок хана для похода — Иван Данилович собрал темников и сказал им: