Солдат. Политик. Дипломат. Воспоминания об очень разном - Николай Егорычев Страница 51

Далее я остановился на политике Китая и, естественно, употребил весь арсенал слов, которыми тогда клеймили Китай. «В связи с этим, – говорил я, – исключительно важной является необходимость успешного развития восточной части страны. Конечно, делать это следует на прочной экономической основе. Следует вспомнить тридцатые годы – Комсомольск-на-Амуре, освоение целинных земель. Надо без лишней шумихи поднять нашу славную молодежь, комсомол на это большое дело. Надо убедить их, что сейчас развитие восточных районов не просто романтика и не только экономическая потребность, а нечто более важное и необходимое для Родины».

Не мог я не остановиться и на проблеме национальных отношений. Я подчеркнул, что «всеобщую важность приобретает вопрос об отношении к национальным требованиям. Ленин учил, что каждое национальное требование пролетариат должен поддерживать не безусловно, а в зависимости от того, содействует ли оно равноправию наций, миру между народами и интересам классовой борьбы пролетариата. …Следовало бы подумать над тем, чтобы в дружеской, приемлемой форме подвергать принципиальной критике в нашей научной печати наиболее уродливые проявления национализма и антисоветизма в общественной жизни некоторых братских стран. До сих пор мы это не делаем, что едва ли правильно…

До сих пор кое-кто за рубежом считает, – говорил я, – что интернациональный долг СССР, как крупнейшей социалистической державы, состоит в том, чтобы только помогать, давать, а интернациональный долг малой страны – только в том, чтобы получать, брать… Да, мы оказываем и будем оказывать помощь слаборазвитым странам. Но решение о размерах и формах такой помощи, очевидно, должно базироваться на серьезном анализе расстановки классовых… общественных интересов, происходящих в каждой стране. Нельзя допускать при этом переоценки роли отдельных государственных личностей…».

В частности, я упомянул Индонезию и Ирак, отношения с которыми мы строили, исходя не из анализа реальной политической ситуации в этих странах, а ориентировались главным образом на лидеров этих стран – Сукарно и Касема. В результате имели крупные политические и экономические издержки…

Конечно, ни Брежневу, ни его близкому окружению мое выступление не понравилось, что я сразу же почувствовал.

К этому времени я уже понимал, что уходить из горкома мне все равно придется, коль скоро генсеку не нравится мое поведение. Но дела в Москве шли хорошо. Авторитет Московской партийной организации был высок. На прошедшей в марте 1966 года XVIII конференции Московской городской организации КПСС в результате тайного голосования первый секретарь МГК на выборах в члены горкома прошел единогласно.

Это была хорошая поддержка со стороны столичного актива, и я решил не сдаваться…