Мэрилин Монро. Жизнь и смерть секс-символа Америки - Елена Прокофьева Страница 50

Деньги для "ММР" вице-президенту новой кинокомпании иногда удавалось добывать и у богатых людей. Некоторые из них, хотя не сказать, чтоб многие, соглашались рискнуть своими капиталами для Мэрилин Монро. Среди них был и фабрикант одежды Генри Розенфедьд. Когда в начале зимы 1955-го Мэрилин и Милтон приехали в Бостон на переговоры с Розенфельдом (которого молва, разумеется, не преминула записать в любовники актрисы), их ждал сюрприз в отеле бывшую жену подстерегал Ди Маджио.

"Джо Ди Маджио нагонял на Мэрилин тошноту, — писал в своих мемуарах Сидней Сколски. — Его стиль жизни сводился к пиву, телевизору и старушке сиречь жене, которая была на третьем месте после какого-нибудь "Дымка из ствола" или "Шоу для полуночников", а также после банки с пивом, причем все это — вечер за вечером. Мэрилин не могла на это согласиться — даже если речь шла о национальном герое".

Но после расставания "старушка — сиречь жена" явно оказалась для Джо на первом месте. Еще долго Джо не терял надежды вернуть Мэрилин и пристально следил за ее жизнью.

Тогда, зимой, Милтону пришлось в одиночку общаться с Розенфельдом. Мэрилин сдалась на просьбы Ди Маджио и провела с ним пять дней в расположенном неподалеку от Бостона городе Уэлсли, в доме брата Джо Доминика.

Пресса оживилась: неужели разведенные супруги решили воссоединиться? "Это примирение?" — в лоб спросил одни назойливый репортер, застигнув Монро и Ди Маджио за ужином в бостонском ресторане. "Что нам сказать ему, дорогая?" — нарочито приторным голосом осведомился Джо. "Скажем ему, что это просто посещение", — в тон ему ответила Мэрилин, играя словами.

Через несколько месяцев, 1 июня (в день, когда Мэрилин исполнилось 29 лет), Джо сопровождал бывшую жену на премьере "Зуда седьмого года" в Лос-Анджелесе. Правда, экс-супруги разругались еще до конца сеанса — совсем как в "старые добрые времена".

"Роль обучающейся актрисы" (процитированными выше словами Спото) Мэрилин весь 1955 год исполняла весьма старательно. Весной она несколько недель брала уроки драматического мастерства у Констанс Колльер, с которой ее познакомил Трумен Капоте, и, вполне возможно, была последней ученицей британской актрисы, скончавшейся 25 апреля 1955 года в возрасте 77 лет.

Колльер успела оставить очень интересный отзыв о Монро: "О да, в ней что-то есть. Она красивое дитя. Но я не могу назвать ее актрисой, во всяком случае в традиционном смысле слова. То, чем она владеет, — эта аура, это свечение, этот трепетный ум — может так и не проявиться на сцене. Все это так хрупко и трудноуловимо, что может быть ухвачено только камерой. Это — как колибри в полете: только камера в состоянии запечатлеть поэзию этого. Тот, кто полагает, что эта девушка просто вторая Харлоу или шлюха, или что там еще, — просто безумец. Я надеюсь и молю Бога, чтобы она прожила как можно дольше, чтобы раскрепостить странный чудный талант, который ищет выхода в ней, подобно заточенному в темницу духу…"

А затем учителями Монро стали Ли и Пола Страсберги.

Несмотря на любезное приглашение Полы, полученное еще в Лос-Анджелесе, Мэрилин стеснялась позвонить режиссеру или его жене или заявиться в "Актерскую студию" без приглашения. Аудиенцию у Страсберга актрисе устроили общие друзья — Элиа Казан и продюсер Черил Кроуфорд.

Ли Страсберг, в 1909 году, в возрасте восьми лет, приехавший из Польши в США под именем Израиля Шрупке, вошел в историю искусства США еще в молодости, став в начале 30-х у истоков уже упоминавшейся "Театральной группы", где и начал разрабатывать и применять на практике свой метод. Или "Метод" — многие ученики Ли писали это слово с прописной буквы и произносили с придыханием до конца жизни. Они называли Страсберга "равви", "отцом", "богом", "гуру", "гением". Хотя некоторые их товарищи по прошествии лет считали бывшего преподавателя манипулятором и шарлатаном.

В 1951-м он возглавил "Актерскую студию", за четыре года до этого созданную Элиа Казаном, Черилом Кроуфордом и Робертом Льюисом.

Казан вспоминал: "Ли был окружен почитанием, словно святыня. Долгие годы он полагал, что актеры будут склоняться перед силой его риторики и интенсивностью чувств. Чем более наивными и менее уверенными в себе были актеры, тем больше власти обретал над ними Ли. Чем более знаменитыми они становились и чем значительнее делались их успехи, тем больше эта власть приходилась ему по вкусу. Идеальную жертву-почитательницу он нашел в лице Мэрилин Монро".

В основу метода Страсберга легла модифицированная система Станиславского. Ли призывал своих актеров и учеников обратиться к "памяти чувств", раскрыть свое подсознание, обратиться к собственным проблемам. Говоря проще — вывернуть себя наизнанку. От тех, кто работал с ним и учился у него, Страсберг требовал полной самоотдачи, заставляя их по много часов кряду выполнять упражнения. Выдерживали не все. Кто-то становился по-настоящему хорошим артистом и вспоминал наставника с благодарностью, а кто-то ломался, уходил и никогда уже полностью не мог оправиться от последствии нервного срыва.

В Мэрилин Страсберг, по его словам, сразу же разглядел огромный потенциал. "Я заметил, что она казалась не той, кем была на самом деле, и то, что происходило внутри, не соответствовало тому, что делалось снаружи, а такие вещи всегда означают, что есть над чем поработать. Создавалось впечатление, что она ждет, когда нажмут на кнопку. Когда же кнопка была отжата, дверь открывалась и вашему взору представала сокровищница, полная золота и драгоценностей… Вокруг нее полыхало таинственное зарево, как у Иисуса во время Тайной вечери, когда вокруг его головы сияет нимб. Такой же яркий белый свет окружал и Мэрилин".

Поначалу он предложил ей частные уроки у себя на квартире, посчитав, что для коллективных занятий в "Актерской студии" Монро еще не готова. И довольно быстро Мэрилин стала в доме Страсбергов своим человеком. Пола практически "удочерила" ее, а дочка Страсбергов Сьюзен, начинающая драматическая актриса, сделалась ей близкой подругой, хотя была на 12 лет младше и нередко ревновала к Мэрилин отца, который относился к ученице более внимательно и чутко, чем к членам своей собственной семьи.

"Мой отец хотел вытащить из нее все, с чем она не могла совладать, все то, связанное с ее прошлым, что она подавляла и заглушала в себе, — и высечь из нее всю имевшуюся энергию. По его словам, чтобы добиться этого, ей придется поработать в окружении настоящих специалистов… Мой отец влек к себе Мэрилин, поскольку, хоть его формальное образование было небольшим, он понимал человеческую натуру, и потому она немедленно приняла его предложение. Она была заворожена человеческой натурой, особенно своей собственной. Этим двоим людям было предписано на небесах встретиться и работать вместе".

Сьюзен и Мэрилин восхищались друг другом. Младшая — сверхъестественной, эльфийской прелестью старшей, ее живостью, ее смехом, ее ночными танцами посреди спальни и смешными рисунками в блокноте.

Старшая — тем, что младшая, в ее 17 лет, уже "серьезная" актриса, готовящаяся сыграть роль Анны Франк.

И Сьюзен Страсберг, и Эми Грин вспоминали, что, отправляясь с той или другой из них прошвырнуться по Нью-Йорку, Мэрилин проделывала один и тот же трюк. В автомобиль садилась, заходила в магазин или кафе "Зельда Зонк" — иногда еще и "беременная", с подушкой под платьем, ради пущей неузнаваемости. А потом, в самый неожиданный момент, подушка, темный парик и очки летели прочь — и миру с озорной улыбкой являла себя "Мэрилин Монро".