Русские на чужбине. Неизвестные страницы истории жизни русских людей за пределами Отечества X–XX вв. - Владимир Михайлович Соловьев Страница 5

С какого времени стремление покинуть родину и, спасая жизнь, найти приют и убежище за рубежом стало осуждаться в народе? Пожалуй, пошло это со Святополка, прозванного Окаянным и под таким именем вошедшего в историю, взявшего на душу большой грех. Чтобы прийти к власти в Киеве, он расправился со своими братьями Борисом и Глебом, а когда другой брат Ярослав (позднее он получит прозвище Мудрый) одержал над ним победу, сбежал в Польшу к королю Болеславу, приходившемуся ему тестем.

Летом 1017 года Святополк привел на родную землю сильное польское войско, разбил дружины Ярослава и занял Киев. Позднее Ярослав одержал верх над Святополком и вернул себе столицу. Справедливость восторжествовала, но в памяти народной злодейское братоубийство и побег за границу с целью добиться там помощи для осуществления на Руси своих неблаговидных замыслов отложились в памяти народной как равно низкие и гнусные деяния.

Бегство Святополка. Б. Чориков

Недружелюбие и отрицательное отношение к желающим покинуть родное отечество и скрыться за границей прослеживаются и во времена Московской Руси. Причем уважительные причины побега не служат его оправданием. Скажем, у молодого князя верейского (Верея – город неподалеку от Москвы) Василия были все основания в знак протеста против ущемления его наследственных прав великим князем московским Иваном III бежать в 1483 году в Литву. Но поскольку Иван III незадолго перед этим силой заставил князей верейских стать своими вассалами, поступок князя Василия был расценен центральной властью и подан народу как измена.

Точно так же, когда тверской князь Михаил бежал в Литву, побежденный своим соперником Иваном III, его решение не находит понимания в глазах соотечественников и даже, напротив, порицается, ибо, ища убежища не в православной, а в католической стране, он предает свой народ и свою веру, тогда как, вручив себя добровольно победителю Ивану московскому, он выказал бы не слабость, а силу.

Случалось, что знатные русские люди оказывались в Литве против воли, как это было, например, еще в конце XIV века с молодым московским князем Василием Дмитриевичем. Он попал в литовский плен и, понуждаемый великим князем Витовтом, женился на его дочери – иначе не видать бы ему освобождения.

По-видимому, практика ускользать за границу, увозя с собой немалые пожитки, не была единичной. Родовитая русская аристократия, видя угрозу своей былой независимости, предпочитала ехать в чужие земли – лишь бы не покоряться московской власти. Конечно, московские князья не хотели с этим мириться, потому что усматривали в таком бегстве дерзкий и демонстративный вызов. Желая отбить охоту покидать Россию, они ввели за побег в Литву (именно туда, как правило, держало путь большинство бежавших) смертную казнь, а самым мягким наказанием за такое своеволие было заключение в темницу.

Небылицы про заграницу

боязнь заграницы, привычка ругать и осуждать все иностранное, иноземное уживались на Руси со стойким интересом к заморским государствам, тягой побольше узнать, как живется там, на чужбине.

В былинах и преданиях про чужедальнюю сторону содержится много нелепого, ложного, пристрастного. Но не меньше встречается и сказочного, связанного с наивной верой в то, что где-то все-таки можно найти правду и справедливость и жить-поживать да добра наживать.

Почти во всякой фольклорной истории есть место чудесам, но чудеса эти обычно случаются за тридевять земель, в некотором царстве, некотором государстве, то есть в зарубежье.

Дюк Степанович. Иван Билибин

Герой одной из новгородских былин Иван, сын богатого торгового человека, хвалится своим необыкновенным конем, на котором он за время от первой до второй утренней церковной службы будто бы успевает доскакать от Киева до Чернигова. И в качестве объяснения, как такое волшебное скоростное перемещение возможно за столь короткое время, сообщается, что конь куплен за морем за тысячу рублей.

В известной былине про Дюка Степановича фантастически богатый страной предстает Индия. В ней столько всяких сокровищ, что их невозможно сосчитать, и посланные туда с этой целью переписчики ничего не могут сделать. Для описи богатств оказывается мало даже шести возов бумаги и трех возов чернил.

Для снижения привлекательного образа чужих стран в сказаниях о них присутствуют всякие ужастики, «пугалки» и страшилки в виде дикой и опасной природы и свирепых, кровожадных чудищ. Попавшим туда угрожают моря с зыбучими песками и реки, текущие каменьями вместо воды. А населяют эти страны лишь отдаленно похожие на людей жуткие существа с шестью руками-лапами, тремя песьими головами, с глазами и пастью на темени и скотьими ногами. Больше всего этих монстров обитает как раз в Индии – самой богатой стране чужеземья.

В основном небылицы про заграницу – это переложения произведений византийской литературы. Они получили широкое распространение и в XIII–XV веках, с опозданием на несколько столетий стали известны и популярны на Руси и в России. Их мотивы и бродячие сюжеты вошли в рукописные духовные и светские книги и в устное народное творчество.

Затворенное царство

В XVI столетии в царствование первого русского самодержца Ивана IV, по прозвищу Грозный, те князья, бояре, дворяне, которые покидали Россию, однозначно рассматривались как отщепенцы, предатели, враги государства и самого царя, достойные лишь осуждения и презрения. А несмываемое пятно и позорное клеймо беглецов распространялось и на весь их род.