Маркиз де Сад. Великий распутник - Сергей Нечаев Страница 5

Потом он предложил ей пойти в другую комнату, примыкающую к первой комнате, предупредив, что там она увидит нечто особенное <…> на что она ответила, что беременна и очень боится увидеть что-то, что способно ее напугать, но он сказал, что все будет хорошо и провел ее в соседнюю комнату, заперев за ней дверь. Войдя туда, она была поражена, с удивлением увидев четыре пучка розг и пять молотов разной формы <…> висевших на стене, где также висели три распятия из слоновой кости, два эстампа с изображением Христа, эстампы с Голгофой и Пресвятой Девой, а также множество рисунков и гравюр, изображающих обнаженных людей в самых непристойных позах <…> Он стал показывать ей все это и говорить, что она должна похлестать его железной многохвостовой плеткой, а потом он отхлещет ее плеткой, которую она сама выберет <…> Но она не согласилась с этим предложением, хотя он и настаивал <…>

После этого он взял два распятия из слоновой кости, одно бросил под ноги, а на второе начал мастурбировать <…> И ей, оцепеневшей от ужаса, он сказал, что она тоже должна топтать ногами распятие, показав при этом на два пистолета, что лежали на столе и на шпагу, что оказалась у него в руке, заявив, что проткнет ее. И тогда она, в страхе потерять жизнь, имела бесчестье топтать распятие, и в то же самое время произносить нечестивые слова, которые он заставил ее повторять <…>

А потом названный „человек“ предложил ей, чтобы она показала ему себя „образом, противоречащим природе“ <…> Затем он предложил ей прийти к нему снова в следующее воскресенье <…> но при этом она должна была подписать бумагу с обязательством не разглашать то, что произошло с ней, и что было ею услышано».

Жанна Тестар занималась изготовлением вееров, но это занятие приносило ей очень мало денег, а посему по вечерам она подрабатывала в качестве проститутки. Но она не предлагала себя на улице. У нее был договор с упомянутой мадам Рамо, владевшей одним из борделей на улице Сент-Оноре. Бордель в те времена назывался «домом знакомств», и туда наведывались люди, в том числе и аристократического происхождения. Но в ту ночь, 19 октября 1763 года, Жанна якобы попала в пренеприятную историю и решила наутро заявить об этом в полицию.

Отметим, что два луидора — очень приличная по тем временам сумма. А дом с желтыми воротами находился в парижском пригороде Аркёй (Arcueil), где тогда начали строить виллы аристократы и богачи города.

Как мы уже говорили, свое заявление Жанна Тестар написала на маркиза де Сада. Она якобы не захотела участвовать в предложенном ей богохульстве и сказалась беременной. В этом уже заключалась явная ложь (беременной она не была, но в заявлении это осталось указанным). Да и вел себя «заказчик» вполне обходительно, но ему и в голову не приходило, что девушка может отказаться от «противоестественного полового акта» или от бичевания, ведь он предложил ей за это большие деньги.

Дональд Томас в своей книге о маркизе де Саде пишет об этом так:

" В данном случае молодая женщина прониклась ощущением, что находится в запертой комнате наедине с опасным сумасшедшим, который на самом деле собирается проделать с ней все, о чем говорит. Он не шутил, когда говорил ей о желании выпороть ее и иметь с ней анальный половой акт. Действительно, после того, как сей человек все это с ней проделает, единственным способом для него обезопасить себя остается заставить ее замолчать. Жанне Тестар повезет, если она не найдет свой конец в Сене с перерезанным горлом <…>

Жанна взяла себя в руки и попыталась найти способ вызволить себя из затруднительного положения. К этому моменту молодой человек вытащил пистолеты и шпагу, заверив ее, что будет вынужден пустить их в ход, если она не подчинится его требованиям. Тестар заговорила его, вернув внимание к предмету богохульства, пообещав, несмотря на свое физическое состояние, которое не позволяет ей подчиняться всем его настоящим приказам, все же стать помощницей в опытах по черной магии.

Жанна, например, может встретиться с ним в семь часов утра в следующее воскресенье, чтобы сопровождать его на мессу. Там они утаят священные облатки, данные им священником, и вернутся в потайную комнату, где предадутся незабываемой оргии, а предлагаемым им извращениям она будет отдаваться с большим энтузиазмом, чем нынешней ночью. Молодому человеку эти слова понравились настолько, что он оставил разговор о порке и других извращениях, приготовленных им для нее".

Согласимся, довольно странное изложение событий. То есть, получается, что маркиз и не сделал ничего из того, что якобы собирался сделать. Тем не менее, она пошла в полицию и написала свое заявление. Более того, сама писать она не умела (она лишь подписала данную маркизом бумагу), так что все заявление за нее написали в полиции. И еще один весьма странный факт: ни одна из отдельно взятых деталей этого заявления не указывала на то, что хозяином дома был именно маркиз де Сад. Не было также и каких-либо четких доказательств правдивости той версии событий, что якобы изложила Жанна.

По сути, все в этом заявлении вполне можно трактовать как фантазии молодой проститутки, которой и веры-то быть не может.

В связи с этим еще один биограф маркиза Анри д’Альмера высказывает следующее мнение:

"Мимолетные любовные встречи, не оставлявшие после себя ничего, кроме скуки и отвращения, породили в нем желание глумления над легко отдающимися, несчастными, неразвитыми женщинами. Не только презрение, но прямо ненависть возбуждали в нем кокотки и актрисы, часто хорошенькие…"

По мнению Анри д’Альмера, маркиз де Сад любил Анн-Проспер, а жениться его вынудили на Рене-Пелажи, и он начал мстить за то зло, которое ему этим причинили…

"Страдания, которым он подвергал других, имели конечной целью облегчение его страданий. Сохранив и после своей женитьбы "маленький домик" в Аркёйе, он возил туда не только актрис "Гранд-Опера" и "Комедии-Франсэз", принадлежавших, так сказать, к аристократии порока, но и менее известных, менее элегантных женщин <…> Попадали в этот "маленький домик" и проститутки, поджидавшие клиентов на углах улиц <…>

В чем именно состояло жестокое обращение с ними в "маленьком домике" в Аркёйе в 1763 году, осталось неизвестным — ни один документ того времени не говорит об этом".

Тем не менее, власти информировали обо всем (вот только о чем?), и было решено (вот только кем?) наказать молодого маркиза за "подобное поведение" по всей строгости закона.

В результате нашего героя заключили в тюрьму Венесеннского замка, расположенного на юго-восточной окраине Парижа. И, понятно, сделано это было без суда и следствия.

Оказавшись в тюрьме, маркиз де Сад тут же принялся просить о своем освобождении. Он писал начальнику полиции и утверждал, что его рассудок не вынесет заточения. Он говорил о своей жене и теще, расписывая то горе, что наверняка причинил им его внезапный арест. Он каялся в своих грехах и слезно просил прислать к нему священника, чтобы тот помог ему твердой ногой вступить на путь добродетели.

Со своей стороны, когда разразился скандал с "маленьким домиком", мадам де Монтрёй, мать Рене-Пелажи, заявила, что мальчишки всегда будут оставаться мальчишками. Более того, 21 января 1764 года она даже написала аббату де Саду, заверив его, что не чувствует никакой враждебности по отношению к его племяннику. Свое письмо она закончила следующими словами: