Девушки на выданье. Бал дебютанток - Вероника Богданова Страница 48

У Laval была несчастная Алина ^[95]. Сердце раздирается, говоря про нее. Там был черт Коссаковский ^[96]. Вот их история. Алину прочили за всех; за Лопухина ^[97], он ей сам отказал, хотя, по своему обыкновению, успел свернуть ей голову. Долго не могла она опомниться от этого удара, но потом отец ее почти просто навязывал ее Ванишь Воронцов ^[98] (Дурак), прошлую зиму предлагали ее Панину ^[99], тоже неудачно. Несколько лет тому назад была она в Италии и там познакомилась с поляком Коссаковским: он посватался за нее. Сумасбродная Софья Григорьевна ^[100] хотела выдать ее за него. Отец не позволил, и дело кончено. Эту зиму после помолвки Александрины Репниной за Кушелева-Безбородко vert-oeil (зеленый глаз) стали ладить свадьбу ее с другим братом, Grégoire ^[101]. Дело шло как нельзя лучше. В него вмешалась Сантиментальная Корова Багреева ^[102], которой Алина вверилась совершенно (один я знаю порок у Алины – желание выйти замуж), мне не нравилась эта связь с Сантиментальной, потому что я знала, что она влюблена в Кушелева: наконец уехали мы в Москву, и вот это случилось без нас. Кушелева вдруг отправили внутрь России; он уехал, не открывшись в любви. В то время как Алина получила этот удар, приехал Коссаковский. Он велел сказать К<нязю> Петру, что отказывается от всех претензий на руку Алины, хотя все ее обожает, и потому просит его не поступать с ним так сухо. Тот сказывает это Алине, которая уже прежде видела его у Зинаиды ^[103] и очень смутилась. После разговора с отцом они уговорились, ежели он позовет ее танцевать, то пойти с ним, и вот где начались истории. Он позвал ее танцевать: она вдруг начала благодарить его и говорить, (как трогательно, что он сохранил свое чувство)… Слово за слово, вышла декларация. Все это подслушала Багреева, чертовка.

Апрель <1829>

Неужели действует во мне воспоминание, неужели я еще могу лю… но нет, один ты, друг мой, один-один Журнал, узнаешь, что за чувство во мне, когда я слышу его голос ^[104]. (Это слеза воспоминания… быть может, сожаления. Я сожалею о прошлом. Воспоминания о нем всегда во мне). Знаю все, знаю все недостатки ЕГО, умею скрыть чувства, смеюсь, играю, весела, но, увы, не веселюсь. Опять слезы, опять горе, опять, о! Боже… Любовь, и любовь страстная к прошедшему былому. Один раз только я искренно полюбила, судьба не исполнила моего желания, Провидение Всеведущее, может быть, спасло меня. Я повинуюсь, не ропщу. Рассудок заменил место любви, но уничтожил воображение, надежду и желания: я пробудилась от счастливейшего сна, чтобы видеть настоящее: завеса отдернута…

Елизавета Михайловна Сперанская (в замужестве Фролова-Багреева; 1799–1857 гг.) – русская писательница, единственная дочь реформатора Михаила Сперанского и англичанки Елизаветы Стивенс. 1850-е гг.

Теперь уже не обманусь призраками. Как грустно мне на бале! Теперь мне все равно, я ко всему равнодушна. Сегодня весела, игрива, но не от души: в ней все пусто, все спокойно, но как все холодно. Мне кажется, что с прошедшей зимы я прожила век, целый век, и стара душою я, и думаю, что стара летами. Совестно сказать, что 21 год, а что эти лета в сравнении с целой жизнью.

Вчера глупейший бал и театр у нового посла Дюка Mortemare ^[105]. Играли провербы и l’ours et le Pacha («Медведь и Паша»), преглупо все. M-me Ste Aldegonde, sa belle soeur (его невестка) и жена человека, которой бежал в Америку, был приз de corps (арестантом) и теперь, как обыкновенно, входит в нашу службу, угощала или, лучше сказать, приседала входящим и плясала для своего удовольствия. Я малое время была, но вот что узнала. ОН ^[106] подошел ко мне и сказал мне почти на ухо, что брат бесподобной Алины Паниной прощен, то есть как Чернышев ^[107] – солдатом с выслугой. Мы говорили об Паниных, он стоял, облокотись на моем стуле. Эту минуту или время было можно назвать счастьем. Бибиков тоже увивался, но это все равно. Сегодня именины Государыни, я была дежурной, одета чудесно в желтом платье с рисованными гирляндами сирени, все сходят от него с ума: видела Варинькиного друга и желаемого ею мне жениха Матвея Велиурского ^[108]. Как он постарел. Познакомилась с Урусовой ^[109] и очень ее полюбила: обедала у Александрии Кушелевой ^[110] и буду там вечером. Новые свадьбы: Лиза Вяземская за Алек<сандра> Хитрово ^[111], К<няжна> Хованская за Кокошкина ^[112], Алек<сандрина> Лаваль за Коссаковскаго – мой черт.