Тайная дипломатия Кремля - Леонид Млечин Страница 47

Максим Литвинов был одним из двух заместителей наркома иностранных дел и руководил 2-м западным отделом (отношения с Румынией и Чехословакией). Но энергия, организаторские способности, широкие связи в партийном руководстве быстро поставили его на первое место в дипломатическом ведомстве. Он вел себя очень самостоятельно, постоянно спорил с наркомом. Он замещал Чичерина, если тот покидал Москву, и фактически возглавил наркомат, когда Георгий Васильевич заболел и уехал лечиться за границу.

В наркомате Литвинов слыл образцом организованности и пунктуальности. Он обладал завидным трудолюбием и твердым характером. Его сотрудники вспоминали потом, что в наркомат Литвинов приезжал в начале одиннадцатого утра и уезжал в начале пятого вечера. Он брал с собой бумаги и читал их в особняке Наркоминдела на Спиридоновке, где жил. Все успевал, все дела делал вовремя, сам не опаздывал и другим не позволял. Он принимал сотрудников точно в назначенное время. Литвинов всегда держался с достоинством, терпеть не мог лести и подхалимства.

В год, когда Литвинов стал руководителем советской дипломатии, наркомат лишили денег, которыми мог распоряжаться его предшественник. В 1930 году политбюро решило:

«а) особые секретные фонды, находящиеся в распоряжении НКИД, ликвидировать. Одновременно обязать все республики и учреждения ликвидировать все секретные фонды, находящиеся в их распоряжении. Предложить впредь НКИД и республикам в случае особой нужды для покрытия секретных расходов испрашивать в каждом конкретном случае специальные ассигнования, причем расходы республик должны проводиться исключительно через НКИД;

б) утвердить в основном предложение РКИ о снятии работников из полпредства, торгпредства и подконтрольных ему организаций во Франции, поручив НК РКИ и НКТоргу согласовать вопрос об отдельных кандидатурах».

22 июля 1930 года в газетах появилось постановление президиума Центрального Исполнительного Комитета СССР об утверждении Литвинова наркомом. О своем назначении наркомом Максим Максимович объявил на одном из приемов для иностранцев, которые тогда устраивал отдел печати НКИД. Это сообщение, по словам очевидца, было воспринято иностранными дипломатами с чувством большого облегчения: они почему-то боялись, что в преемники Чичерину выберут Сергея Мироновича Кирова, первого секретаря из Ленинграда. Иностранцы, работавшие в Москве, считали Кирова одним из наиболее твердых «сталинских ребят».

Споры о том, кто возглавит Наркомат иностранных дел после Чичерина, шли долго. Сталин сделал выбор в пользу Литвинова по тем же причинам, по которым Ленин и Троцкий в свое время остановились на Чичерине: текущими иностранными делами должен заниматься не политик, а профессионал. Однако, несмотря на большой партийный стаж и старые заслуги, особого партийного веса у Литвинова не было. Троцкий писал: «В аппарате партии Литвинов уже задолго до Октябрьской революции не играл никакой роли». На XVI съезде партии (июль 1930 года) его не избрали в ЦК.

Многие относились к нему с недоверием: он был женат на англичанке, на буржуйке, которая никогда не стеснялась в выражениях, говорила, что думала. В 1927 году Айви Литвинова написала письмо, в котором указала, что она ничего не имеет против советской власти и просит не верить нелепым слухам. Письмо попало Сталину. Он прочитал и вызвал Максима Максимовича:

— Скажи своей англичанке, что мы ее не тронем.

Действительно, не тронули.

Накануне назначения на пост наркома у Литвинова начались большие неприятности из-за его брата Савелия Литвинова. История была в ту пору громкая, переросшая в международный скандал. ^[1]

«Своего брата, Савелия Максимовича Литвинова, могу без малейшего колебания рекомендовать на ответственную должность как честного и преданного интересам Советской власти работника, — писал Максим Литвинов в феврале 1924 года. — Хотя и находясь вне партии, он с первых же дней Октябрьской революции работал в качестве ответственного сотрудника в советских учреждениях, в том числе в берлинском полпредстве. Он — опытный организатор и знаком с коммерческим делом теоретически и практически. За его добросовестность и политическую лояльность ручаюсь полностью».