Августейший бунт. Дом Романовых накануне революции - Глеб Сташков Страница 45

Казалось бы, ничто не предвещало великому князю Михаилу Александровичу когда-либо стать наследником престола. Строго говоря, он был даже не третьим, а четвертым сыном Александра III и Марии Федоровны. Старший – будущий император Николай II, второй – Александр – умер в младенчестве, третий – Георгий – болел туберкулезом и скончался от легочного кровоизлияния в 1899 году. Поскольку в семействе Николая II одна за другой рождались девочки, после смерти Георгия наследником становится 20-летний Михаил. И пребывает в этом статусе до 1904-го, когда Александра Федоровна, наконец, произвела на свет сына.

Была у Николая II одна странная черта. Человек исключительно вежливый, никогда не повышавший голос, стеснявшийся сказать в лицо что-нибудь неприятное, он тем не менее умудрялся обижать людей на ровном месте. В Манифесте, опубликованном на второй день после смерти Георгия, говорилось, что «ближайшее право наследования» переходит «любезнейшему брату нашему великому князю Михаилу Александровичу». При этом Михаил не назван «наследником цесаревичем», как именовался Георгий и вообще все, кто стоял первым в очереди престолонаследия. В Петербурге и при дворе пошли толки: как же так, почему нет наследника? Тогда Николай II издал указ именовать Михаила Александровича наследником, однако титула «цесаревич» так и не дал.

Юридически все это не имело никакого значения. Просто Николай II и Александра Федоровна с нетерпением ожидали рождения сына и не хотели даже на время давать кому-нибудь титул цесаревича. Учитывая их склонность к мистике, в общем-то понятно. Но Михаил Александрович, попавший в положение какого-то недонаследника, естественно, обижался. И, естественно, находились доброжелатели, распускавшие по этому поводу разные слухи.

Трудно сказать, как относился Николай II к Михаилу. Понять истинные чувства царя к кому-либо всегда непросто, если это не явная ненависть, как, предположим, к Витте, или не горячая любовь, как к жене и детям. Ближе к Николаю из братьев, безусловно, был Георгий. Хотя бы в силу возраста – он младше всего на три года, а Михаил – на десять. К тому же «у Георгия было особое чувство юмора, – вспоминает сестра Ольга. – Всякий раз, как он выдавал особенно удачную шутку, Ники записывал ее на клочке бумаги и прятал в "шкатулку курьезов" вместе с другими памятками своего отрочества. Шкатулку эту он хранил у себя в кабинете, когда стал царем. Зачастую оттуда слышался его веселый смех: Ники перечитывал извлеченные из тайника шутки брата».

Кстати, по мнению Ольги Александровны, «из всех ее братьев Георгий наилучшим образом подходил на роль сильного, пользующегося популярностью царя». Она уверена, что «если бы он был жив, то охотно принял бы на свои плечи бремя царского служения вместе с короной, от которой брат столь смиренно отказался в 1917 году» ^[265]. Добавлю, что от короны в 1917-м смиренно отказались оба брата – сначала Николай, потом Михаил.

Михаила Александровича Николай II никогда не воспринимал всерьез. В 1900 году, находясь в Ливадии, царь слег с довольно серьезной формой тифа. На время, пока император не может исполнять обязанности, нужно было назначить регента. Когда министр двора Фредерикс спросил, не вызвать ли в Ливадию Михаила, Николай тут же запротестовал: «Нет, нет! Миша все приведет в беспорядок. Ему так легко навязать чужое мнение».

«Его главными недостатками, – пишет про Михаила Александровича генерал Мосолов, который как раз и поведал историю про несостоявшееся регентство, – считались его исключительная простота и доверчивость. Царь Александр III, его отец, частенько говаривал, что Михаил верит всему, что ему говорят, не задумываясь о причинах, которые могли бы заставить собеседника намеренно солгать ему» ^[266].

Впрочем, прямодушие и открытость Михаила можно с равным успехом относить как к его недостаткам, так и к достоинствам. Всегда и везде он – всеобщий любимец. Александр III обожал играть с младшим сыном. Как-то раз окатил его водой из шланга. Стоило царю на следующий день высунуться из окна, как на него опрокинулось ведро воды. Никто кроме Миши не мог позволить себе таких шуток с всероссийским самодержцем, перед которым трепетала вся страна.

С кем бы Михаил ни познакомился, все были от него в восторге. От однополчан до королевы Виктории, которая вообще-то Романовых терпеть не могла.

Сергей Витте, не жалея красок, расписывает, каким замечательным и одаренным человеком был Михаил Александрович. Витте действительно неплохо знал великого князя, поскольку преподавал ему политэкономию. И, если верить директору департамента полиции Лопухину, имел на него свои планы. Отправленный в отставку с поста министра финансов Витте обратился к Лопухину с весьма смелым предложением: «У директора Департамента полиции, ведь, в сущности находится в руках жизнь и смерть всякого, в том числе и царя, – так нельзя ли дать какой-нибудь террористической организации возможность покончить с ним; престол достанется его брату, у которого я, С. Ю. Витте, пользуюсь фавором и перед которым могу оказать протекцию и тебе» ^[267].