Майн Рид - Андрей Танасейчук Страница 44

Много лет спустя, уже после смерти писателя, в статье, посвященной его памяти, Д. Пайатт писал: «Майн Рид написал свой первый роман в моем доме, в котором провел зиму. Он вернулся с Мексиканской войны с тяжелой раной, увенчанный славой храбрейшего из храбрых солдат нашей маленькой армии, что сражалась под командой Скотта».

Соглашаясь с Пайаттом в том, что Рид действительно купался в лучах славы, отметим: его друг все-таки не «написал», а закончил в его доме роман, начало которому было положено даже не в Ньюпорте, а гораздо раньше — в «Записках стрелка в цепи», публиковавшихся на страницах «Духа времен». Едва ли приходится сомневаться в этом обстоятельстве, достаточно просто сравнить тексты очерков (в 1998 году они были впервые собраны в книгу и изданы в Техасе местным историческим обществом) и текст романа. Но все-таки между очерками и романом — большая разница. В объеме: уже в своей первой редакции роман (изданный в 1849 году в США) более чем в три раза превышал суммарный объем очерков. В следующей редакции (в британском издании 1850 года) он еще увеличится. По жанру: несмотря на то что в основание очерков легли личные впечатления Рида, вымысел в них, безусловно, присутствовал, и их следует трактовать прежде всего как журналистскую работу, подчиненную конкретной задаче — показать события Мексиканской войны глазами очевидца. Роман же представляет собой художественный текст с развитой фабулой и сюжетом, системой характеров и отношений, определенной внутренней логикой развития событий и т. д. — то есть обладает всем тем, чего, по сути, лишены очерки «стрелка в цепи».

Как уже отмечалось, при издании роман Рида получил название «Военная жизнь. Приключения офицера легкой пехоты». Он не только не принадлежит к числу известных произведений писателя, но, в отличие от подавляющего большинства его сочинений, никогда не переиздавался. Встречается утверждение, что не существует разницы между «Военной жизнью» и «Вольными стрелками», а речь идет просто о разных изданиях одного романа. На самом деле это не так: при всем сходстве (тематическом, содержательном, событийном), при том, что в книгах одни и те же действующие лица (включая главного героя), все-таки это разные романы, или, скажем так, — разные редакции романа, вторая из которых имеет существенные отличия от первой.

На первый взгляд отличия между ними невелики, — во всяком случае, событийная составляющая совпадает: главный герой вступает добровольцем в армию США, дерется на дуэли со своим соперником Дюброском и избирается капитаном роты; высаживается на острове Лобос, а затем у Санта-Круса; отправляется в экспедицию за мулами; спасает дочерей испанского идальго; сражается с мексиканскими партизанами; влюбляется сам и влюбляет в себя красавицу Гуадалупе; в финале герой отправляется покорять Мехико, а красавица ждет своего возлюбленного. Но если эти эпизоды исчерпывают событийную канву в «Военной жизни», то в «Вольных стрелках» они составляют лишь первый том романа, события второго тома — почти самостоятельная история, связанная, главным образом, с Дюброском и обманутой им Марией де Мерсед, которая также симпатизирует нашему герою. Отличаются романы и системой образов. Дело не только в том, что роман 1850 года более «населен», — меняются функции и значение героев в развитии сюжета. Например, если в «Военной жизни» постоянным и главным спутником в приключениях Галлера является Маленький Джонни, то в «Вольных стрелках» эта функция переходит к Бобу Линкольну, а Джонни отведена куда как более скромная роль. В первом романе почти с самого начала ясно, что Дюброск — шпион, во втором это становится ясно только к середине романа. И таких отличий можно найти довольно много.

Автобиографизм обоих романов очевиден, но все же первый ближе к фактам и обстоятельствам реальной жизни писателя (хотя написан он от третьего, а второй — от первого лица). Это очевидно уже с самого начала — действие первого романа начинается (Галлер решает вступить в армию) в Нью-Йорке, второго — в Новом Орлеане. В «Вольных стрелках» герой вступает в американскую армию, движимый местью мексиканцам, с которыми он уже сражался в Техасе, в «Военной жизни» Галлер — журналист, пишущий под псевдонимом «Бедный школяр» (!) и вынужденный жить на мизерные гонорары. Понятно, что в образе Галлера без труда угадываются черты самого Рида. Но и в первом, и во втором романе (в нем еще больше!) Генри Галлер — «приукрашенный Рид». Однако если в «Вольных стрелках» это опытный боевой офицер, ставший капитаном, воюя с мексиканцами в Техасе; то в романе 1849 года Галлер — нью-йоркский журналист, уставший существовать на жалкие гроши и страдать от глупости и произвола редакторов. Во втором романе мотивация героя возвышенна и более «литературна», в первом — более правдива и источником своим имеет личную историю. Важно отметить вот еще что. Сопоставляя «Военную жизнь» и «Записки стрелка в цепи», нетрудно заметить, что событийную канву романа составили эпизоды из книги очерков. Его фабула целиком исчерпывается событиями, описанными в «Записках». В романе, опубликованном в 1850 году, фабула существенно расширилась, введено множество новых эпизодов и коллизий, вымысел потеснил факты.

Очевидно, что, создавая свой первый роман, Рид как писатель испытывал определенную робость, боялся «оторваться от факта», от личных впечатлений и от того материала, который уже «прошел проверку» у читающей публики и принес успех автору. Говорят, что первый роман любого писателя больше, чем какой-либо другой, имеет автобиографические корни и своего первого героя романист обычно пишет с самого себя. Первый роман Рида красноречиво подтверждает эту неписаную, но, видимо, справедливую истину.

Впрочем, неопытность Рида-романиста никак не влияла на собственную самооценку литератора, уже тогда — в Мако-Чи — он был чрезвычайно высокого мнения о собственном даровании. Донн Пайатт вспоминал: «По вечерам он читал нам главы из своего романа (он был прекрасный чтец), и если мы недостаточно, по его мнению, хвалили им написанное, сердито ложился спать и не касался пером бумаги по несколько дней кряду, вместо этого загоняя мою кобылу дикими скачками. Я понял, что если хочу спасти свою гнедую Дженни, то должен хвалить его работу — и со временем он стал смотреть на меня как Байрон на Гиффорда ^[28]. Когда первому сказали, что знаменитый критик провозгласил его «величайшим из живущих поэтов», Байрон заметил, что Гиффорд его «чертовски недооценивает»».

Интересная подробность: сочинение романа, скачки на гнедой Пайатта и общение с молодоженами — отнюдь не единственные занятия Рида в Мак-о-Чи. Как сообщает тот же источник, его друг много времени уделял и делам амурным, ухаживая за некой особой — «одной из прекрасных обитательниц нашего дома». «Но галантный ирландец, — продолжает Пайатт, — не добился ответного огня ее больших голубых глаз». Кто это и как ее звали, так и осталось тайной, но, судя по всему, именно обладательнице «больших голубых глаз» мы обязаны эскалацией любовной истории в романе: Рид писал заключительные главы «Военной жизни», когда его собственный любовный роман переживал апофеоз. Вероятно, поэтому к концу действия «Военной жизни» линия любви затмевает все иные, а «приключения офицера легкой пехоты» из военных превращаются большей частью в любовные.