"Вставайте, братья русские!" Быть или не быть - Виктор Карпенко Страница 44

Подойдя к местечку Рагу, «городецкие ястребы» остановились на ночевку. Не успев поставить палатки и шатер для Андрея Романовича, ватажники были вынуждены вновь надеть брони и сесть на лошадей. По докладу дозора, впереди, менее чем за версту, расположился военный отряд числом до трех сотен, по говору русские. Подкравшись к стоянке и окружив ее, по команде Андрея ватажники, словно тени, выступили из темноты в полосу света от костров. Сидящие и лежащие у костров воины повскакивали со своих мест, ощетинились сулицами [11]и мечами.

— Что мечи под руками — это неплохо, а вот дозоры не выставили… — улыбаясь, осуждающе покачал головой Андрей. Он не спеша подошел к костру, у которого сидели пятеро в зрелом возрасте мужей, в добротной одежде.

— Кто вы и что это значит? — выступил один из пяти, смуглый, чернобородый, в зеленого цвета легком кафтане и тонкой выделки кожаных штанах, заправленных в тисненой кожи чедыги.

— Судя по говору, вы из-под Ростова, а мы городецкие. Зовут меня Андреем Романовичем, а это моя дружина, — повел он рукой из стороны в сторону.

— Я — боярин князя Глеба Васильковича Дмитрий Фролович. По поручению князя направляюсь в Сарай сватать татарскую царевну.

— В Сарай? — переспросил Андрей.

— В Сарай, — утвердительно кивнул боярин.

— И мы в ханскую ставку. Может, вместе добираться будем? Татары, они разные бывают. И каждый за своего хана стоит. А ханы друг с другом не ладят…

— Что же, пока садитесь к кострам, мы охотно поделимся с вами пищей и вином, а завтра посмотрим…

— Благодарю, — в полупоклоне склонил голову Андрей, — но мы и сами с усами. Это я к тому, что едой и водой мы тоже охотно поделимся. — Он подал знак, и воины уже без опаски приблизились к кострам. — Ты уж, боярин, не серчай, но я дозоры выставлю. Мы привыкли просыпаться стольким количеством, сколь ложились почивать.

Когда оживление у костров, вызванное приходом новых людей, знакомством, стихло, не спеша приступили к трапезе.

— Кого же сватать намерены? — чтобы поддержать разговор, поинтересовался Андрей.

— Царевну Газель, дочь хана Неврюя…

— Вот те раз, — присвистнул Андрей. — Хан Неврюй всю Северную Русь разорил, а вы к нему родниться намерились!

Потускнел взором боярин Дмитрий Фролович, словно тень легла на чело.

— Не лежит сердце к сватовству, а надо. Сам великий князь Александр Ярославич в прошлый свой приезд в Орду обговорил с ханом сватовство. Мы и свататься, и за невестой одним разом.

— А как же Глеб Василькович? Татары батюшку его Василька Константиновича головы лишили…

— Князь Глеб во власти великого князя, из его рук стол белозерский принял. Да что супротив воли князя Александра скажешь, коли за ним Орда стоит, — тяжело вздохнул боярин Дмитрий. — Давай-ка лучше выпьем медка хмельного, нашего, ростовского, из погреба матушки княгини Марии Михайловны.

— А невеста-то хоть хороша?

— Князь Глеб говорит, что молода очень. Четырнадцать от роду, отроковица… А лицом? Не мне с ней жить. По мне так все татарки на одно лицо.

Мед разлили в оловянные кубки.

— За что пьем? — спросил Андрей.

— За здоровье, конечно, — решительно тряхнул смоляными кудрями боярин.

Кубки глухо брякнули. Сотрапезники крякнули и одновременно отерли усы.

— Как медок княгинюшки?

— Хорош! Давно не пивал такого, — похвалил Андрей. — А что, княгиня благословила сына?

— И она, и епископ Кирилл одобрили выбор князя.

— Дела-а, — удивленно протянул Андрей. — Наливай, Дмитрий Фролыч, еще, а то понять не в силах князей наших. Их татары бьют, а они к ним на поклон да еще и в родственники просятся.

Выпили еще по одной, а потом еще… На душе потеплело, не такой уж дикой и далекой казалась степь, и поездка в далекий город Сарай не казалась опасной… Потрескивал костер, гомонел народ за трапезой.

— А тебя на кой ляд к бусурманам потянуло? — в свою очередь поинтересовался боярин Дмитрий.

Андрей, чуть помявшись, ответил:

— Своей волей еду. Кровник мой в Сарае обретается. Пока его жизнь не возьму, своя жизнь не в милость.

Помолчали.

— Я твоего отца Романа Федоровича знавал. Жив-здоров ли? — нарушил молчание боярин Дмитрий.

— Здоров, виделись недавно…

— Слышал, он в князья вышел. Правой рукой эмира Булгарии стал.

— Чести много, да забот во множестве, — нехотя ответил Андрей.