Дневники полярного капитана - Роберт Скотт Страница 40

Но все, что случилось в этот день, бледнеет перед удивительным содержанием врученной мне Аткинсоном почты – письмом от Кэмпбелла, в котором он сообщал обо всем, что он делал, и о том, как он нашел Амундсена, поселившегося в Китовой бухте. В моем уме это сообщение утвердило только одну мысль: всего разумнее и правильнее будет далее поступать так, как будто этого сообщения не было вовсе, – идти своим путем и трудиться по мере сил для чести родины, не выказывая ни страха, ни смущения.

Не подлежит сомнению, что план Амундсена является серьезной угрозой нашему. Он находится на 60 миль ближе к полюсу; я и подумать не мог, что он сможет благополучно доставить на Барьер столько собак. Он, по-видимому, правильно обращается с ними. А главное – он может выступить в начале года, а с лошадьми это невозможно.

У Ледникового языка еще стоит лед – так поздно! Можно подумать, что он в этом году не вскроется вовсе. У мыса же Армитедж он так тонок, что я сильно сомневаюсь, безопасен ли он для лошадей.

Четверг, 23 февраля.

День провели в приготовлениях: приводили в порядок сани и пр. для встречи Боуэрса в Угловом лагере. Сильно дуло и носило снег, было вообще скверно. Уилсон и Мирз убили трех тюленей, на корм собакам.

Пятница, 24 февраля.

Поднялись в 6 часов. Выступили в 9 часов. Я, Крин и Черри-Гаррард с одной палаткой и санями; Э. Эванс, Аткинсон и Форд с другими санями и палаткой; Кэохэйн вел свою лошадь. Мы до полудня шли на лыжах; но вторые сани не поспевали за нами. После полудня мы уже шли без лыж, что гораздо утомительнее. Будучи физически сильными, несомненно, можно бы на лыжах делать очень большие переходы.

День был пренеприятный. Когда мы проснулись, все было покрыто инеем. Я перед завтраком вычистил свои лыжи, но тотчас после того они снова заиндевели. Утро занялось как будто ясное, слегка морозное, но наша надежда не сбылась: стало сыро и температура приближалась к нулю [–18 °С]. Днем показалилсь ненадолго Эребус и Террор. Теперь сильно носит снег, со всеми признаками наступающей метели: отвратительная ночь.

Суббота, 25 февраля.

Славный, ясный день; дорога хорошая; вчера прошли 9 миль с небольшим, и столько же сегодня. Завтра утром должны добраться до Углового лагеря.

Поднявшись в 3 часа утра, увидели короткую черную черту на небосклоне, по направлению к Белому острову. Подумали: неужели на таком месте может попасться обнаженная скала, но заметили там движение. Прошли 1 1/2 мили в этом направлении и убедились, что это Оутс и Боуэрс с лошадьми; они шли, по-видимому, очень быстро и не заметили нашего лагеря. Сегодня мы напали на их след; боюсь, что у них осталось всего четыре лошади.

Нам приходится соразмерять продолжительность наших переходов с силами нашего Джемса Пигга, хотя люди могли бы пройти много больше. Мы все любим на лыжах везти тяжести. В этом все должны упражняться.

Воскресенье, 26 февраля.

Шли к Угловому лагерю; но другая партия нашла, что идти трудно, и сняла лыжи. Джемс Пигг тоже был недоволен поверхностью, так что нам пришлось сделать привал и позавтракать, пройдя всего 3 мили.

За исключением постановки палатки, лагерная работа идет вяло. Придется всем внушить, что мы здесь по делу, а не для потехи. Это не пикник. До склада было еще три мили. По всем признакам, Боуэрс со своими спутниками тут имели стоянку, и мы обрадовались, найдя снежные ограды для пяти лошадей. Оставили тут провизии на полных шесть недель: мешок овса и 3/4 тюка сена. Затем Черри-Гаррард, Крин и я собрались домой, предоставляя остальным исподволь вести измученную лошадь. Прошли 6 1/2 миль по прямой линии, напились чаю и сделали еще 8. До Безопасного теперь должно быть не больше 10 миль. Поставили палатку в 10 часов вечера. Стряпать было темно.

Понедельник, 27 февраля.

Как проснулись, смотрим: сильнейшая метель; сидим пока безвыходно в палатке; если выйти, в одну минуту занесет. Кое-как втащили кухонные принадлежности и хорошо поели; страшно за лошадей: где-то Боуэрс, Оутс и Гран с пятью лошадьми? На возвращение у них было два дня, и, быть может, они где-нибудь укрыли лошадей ^[35]. но вернее всего, метель разыгралась неожиданно. Я и сам, признаюсь, ее не ожидал. Ветер рвал и тряс палатку; температура очень снизилась. Не везет нам.

Вторник, 28 февраля. Безопасный лагерь.

Очень холодно и вообще дела плохи. Уилсон и Мирз с самого нашего ухода столкнулись с ненастьем, которое встретило и Боуэрса с Оутсом. Метель длилась два дня. Лошади живы, но в жалком состоянии. С востока резал холодный ветер. Нет никакого смысла дольше здесь ждать, и мы поспешно приготовились всей компанией двинуться к мысу Хижины. Сборы заняли много времени. Снегу выпала масса, и части саней были занесены на 3–4 фута. Около 4 часов благополучно отправились двое саней с собаками. Тогда мы стали собираться с лошадьми. Когда с них сняли одеяла, мы ужаснулись тому, что наделала метель: все без исключения исхудали до последней возможности. В особенности Скучный Уилли в плачевном состоянии.

Предполагалось лошадей отправить по следам собак, а наша маленькая компания должна была выступить последней и раньше лошадей выйти на морской лед. Меня очень тревожил переход на морской лед вследствие наблюдаемого мною обилия полыней.

Лошади пошли. Но Уилли, шедший последним и без груза, сейчас же свалился. Мы старались поднять его, и он сам делал усилия, но был слишком изнурен.

Пришлось менять все распоряжения. Черри-Гаррард и Крин пошли дальше; Оутс и Гран остались при мне. Мы делали отчаянные усилия, чтобы спасти бедняжку, подняли его еще раз на ноги, дали ему горячее овсяное месиво. Подождав час, Оутс осторожно повел его; мы тем временем нагрузили сани и сами повезли их на лыжах. Не отошли и ста саженей от лагеря, как бедный Уилли опять свалился, и я убедился, что это – конец. Мы разбили лагерь, окружили Уилли снежным валом и делали все возможное, чтобы только поставить его на ноги. Все старания оказались тщетными, несмотря даже на его собственные усилия. Жалость брала смотреть на него. Около полуночи мы его, как могли удобнее, уложили и подперли, а сами легли спать.

Среда, 1 марта.

Утро. Нашего бедного Уилли ночью не стало. Грустно, что довели его почти что домой, и вдруг – такой конец! Ясно, что эти метели бедным животным не под силу. Волос у них плохой; но если бы даже был самого первого сорта, то, попав в такую метель, они слишком много теряли бы; между тем, нельзя допустить, чтобы они приходили в изнеможение в самом начале кампании. Выходит, что в будущем году необходимо будет выступить позднее.

Что же делать! Мы поступали по мере своего понимания, и опыт купили дорогой ценой. Теперь надо приложить все старания к тому, чтобы спасти остальных, и счастливы мы будем, если четверых доведем до мыса Эванс, или хотя бы трех. На Джимми Пигга надежда плоха; большая лошадь Боуэрса сильно пострадала от ужасной метели. Не запомню такой в феврале или марте. Температура –7° [–22 °С].