Гибель империи. Тайные страницы большой геополитики (1830-1918) - Юрий Победоносцев Страница 4

После завершения Русско-японской войны у России оставалось два главных врага: Великобритания и Германия, каждый из которых по разным причинам желал поражения Российской империи. Никакого прочного русско-германского союза создано быть не могло, поскольку главной целью Германии являлся захват жизненного пространства на востоке и последующая германизация населения. При этом в «лучшем» случае речь могла идти лишь о превращении России в немецкую полуколонию.

В этой ситуации самый худший вариант развития событий для России мог возникнуть в случае, если бы Англия в ходе войны заняла по отношению к Германии позицию благожелательного нейтралитета, как это было сделано Лондоном в отношении Японии во время Русско-японской войны. А именно на это и рассчитывал кайзер.

Однако политика, проводимая Вильгельмом II, все более и более стала задевать национальные интересы Великобритании. Поэтому после того как Россия была ослаблена войной с Японией, Лондон, стремясь создать в лице России противовес Германии, в 1907 г. предложил Петербургу урегулировать целый комплекс спорных вопросов в Афганистане и Персии. Персия была поделена на три сферы влияния: русским отдали северный регион, центральный регион был объявлен нейтральным, а Англия оставила за собой контроль над южным. Афганистан полностью вошел в британскую сферу влияния.

Впрочем, здесь надо отметить, что не последнюю роль в миролюбии Лондона, проявленном на Среднем Востоке, сыграло очередное поражение Великобритании во Второй Англо-афганской войне (1878–1880 гг.), поставившее жирный крест на английских планах экспансии в Среднюю Азию.

В результате англо-русские отношения, которые еще недавно казались абсолютно непримиримыми, а спорные вопросы между двумя империями охватывали почти треть территории земного шара, простирающейся от Константинополя до Кореи, внезапно стали тихими и мирными. Россия, прежде связанная с Германией «Договором перестраховки» (1887 г.), превратилась в военного союзника Франции, в то время как немецкий партнер — Великобритания, очутилась во французском дипломатическом лагере.

Тем не менее было бы совершенно ошибочно считать, что русско-английский договор 1907 г. завершил процесс формирования военно-политического союза «Тройственного согласия». Ведь никаких военных обязательств сторон этот договор не содержал. Как не было у Англии твердых обязательств прийти на помощь Франции в случае нападения на нее Германии. Мало того, непосредственно перед началом Первой мировой войны английские политики предприняли целый ряд мер, направленных на нормализацию отношений с Германией. Фактически Лондон до последнего момента упорно балансировал между Парижем, Петербургом и Берлином.

Однако уже в первые дни Первой мировой войны Англия, даже не имея военных обязательств перед Антантой, тем не менее объявила войну Германии. Разумеется, это было сделано Лондоном вовсе не из альтруизма или вселенского чувства справедливости. Это решение английской политической элиты было обусловлено национальными интересами Великобритании, которые временно совпали с национальными интересами России и Франции. Но это обстоятельство ни в коей мере не уменьшает значение факта участия Великобритании в Первой мировой войне. Ведь весь ход этой войны доказывает, что без участия Англии русско-французская коалиция, возможно, и не смогла бы добиться победы над центральными державами.

Империалистическая война резко изменила соотношение сил между господствующими классами России. Награбленные на военных поставках барыши значительно усилили экономическую мощь и политическое значение буржуазии. В этих условиях русский капитал поставил своей целью захват всей полноты власти в стране, а главным препятствием на этом пути стало самодержавие. Однако захват власти после победы, которая к концу 1916 г. была уже видна на горизонте, стал бы еще долгое время практически нереален. В этой связи русской буржуазии и выражающим ее интересы либералам было жизненно важно любой ценой прийти к власти до начала наступления русской армии, планировавшегося на лето 1917 г.

Именно поэтому группой либералов и крупных русских промышленников во главе с А. И. Гучковым еще в середине 1916 г. был разработан план заговора, предусматривавшего насильственное отречение императора. Однако для того чтобы заставить Николая II отречься от престола, заговорщикам были нужны гораздо более весомые доводы, чем те, которые они, в принципе, могли бы ему предъявить. Здесь требовалось либо крупное поражение русской армии, либо возникновение революционной ситуации в стране.

Но поражения на фронте в ближайшее время не предвиделось. Разумеется, либералы вовсе не были заинтересованы в разрастании народного бунта во время войны. Тем не менее для Гучкова организация массовых беспорядков в столице, которые можно было бы использовать в качестве весомого аргумента как для перетягивания на свою сторону генералов, так и для давления на Николая II, была последней и единственной реальной возможностью добиться своей политической цели.

Для организации массовых беспорядков в Петрограде заговорщиками были использованы руководимые меньшевиком К. Л. Гвоздевым Рабочие группы, финансируемые и контролируемые Гучковым через военно-промышленные комитеты. Поводом для начала беспорядков в столице явилось явно нереальное требование рабочих нескольких цехов Путиловского завода немедленно повысить им зарплату на 50 % и последовавшее вслед за этим «необъяснимо» поспешное решение дирекции Путиловского завода объявить локаут.

С 23 февраля в столице начались массовые демонстрации и митинги, а уже 26 февраля они были поддержаны значительной частью солдат петроградского гарнизона. После чего ситуация окончательно вышла из-под контроля властей и стала неуправляемой. Тем временем император, пытавшийся вернуться в столицу, был захвачен и изолирован в Пскове союзником Гучкова генералом Н. В. Рузским.

После этого Гучкову оставалось лишь поставить точку в его поистине сатанинском плане. В результате 2 марта Николай II «добровольно» подписал отречение от престола. Гучков победил, но, одержав верх, он тотчас же все проиграл. Выпущенные им на свободу бесы революции сражались вовсе не для того, чтобы ими управляли бывшие царские сатрапы. И Гучков вместе со всей камарильей довольно быстро оказались лишними в этой революционной круговерти.

За семь месяцев своего существования Временное правительство 1917 г. разрушило все, к чему прикасалось. После этого В. И. Ленин без особых усилий взял власть в свои руки. Большевики подписали с немцами Брестский мирный договор, по условиям которого от России отторгалась территория Польши, Прибалтики, Украины и Белоруссии с населением 56 млн чел., что составляло почти треть населения Российской империи.

Нынче мало кто вспоминает, что Советская Россия вернула большую часть этих земель благодаря тому, что Антанта продолжила войну с Германией и заставила ее капитулировать. Ведь без поражения на западе не было бы никакой революции в Германии, якобы гениально предсказанной Ильичем, а Россия была бы вынуждена существовать в урезанных Лениным границах.

Сегодня, обладая большим количеством информации, мы видим, что хотя к концу 1916 г. в России действительно имели место большие экономические трудности, обусловленные сильнейшим напряжением длительной и кровавой войны, но, тем не менее, до февраля 1917 г. существованию империи ничто не угрожало. Царь практически уже выиграл важнейшую партию в мировой геополитической борьбе, и победа над Германией была видна на горизонте. О большевиках и Ленине в то время вообще мало кто слышал, а сам Ульянов даже не помышлял о скорой революции, всего за два месяца до февраля 1917 г. утверждая: