Гибель империи. Тайные страницы большой геополитики (1830-1918) - Юрий Победоносцев Страница 3

И дело не в том, что Петербург в данном случае выступил в роли захватчика. В то время от Китая только ленивый не отхватил «своего» куска пирога. Дело в том, что Россия попыталась откусить слишком большой кусок, проглотить который была не в состоянии. Строительство КВЖД, связанные с этим столкновения с местным населением и усмирение боксерского восстания в Маньчжурии привели Россию к потере важнейшего ее союзника на Дальнем Востоке — Китая.

С другой стороны, приобретения России в Маньчжурии вызвали обеспокоенность остальных великих держав, решивших, что пришло время и им поживиться в ослабевшем Китае. Инициатором выступила Германия, которая 14 ноября 1897 г. под предлогом мести за гибель двух немецких миссионеров ввела свою эскадру в залив Киао-Чао, где ранее, по соглашению с Пекином, размещались русские корабли. После чего Вильгельм «по-дружески» посоветовал Николаю II не мелочиться и уступить ему порт Киао-Чао (ныне Циндао в КНР), а самому занять Порт-Артур (ныне Люйшунь в КНР). Этот шаг России был воспринят в Токио как национальное оскорбление, поскольку незадолго до этого Россия вместе с Германией и Францией настояла на том, чтобы Япония вернула Китаю эту захваченную японцами китайскую территорию, которую Россия теперь присвоила себе.

Так кайзер искусно столкнул Японию с Россией, после чего Русско-японская война (1904–1905) стала вопросом времени. Впрочем, не остановившись на этом, Вильгельм не давал покоя Николаю II, настоятельно убеждая его выполнить историческую миссию заступника Европы от «желтолицых», поносил японцев и обещал обеспечить России прочный тыл на ее европейской границе. Кайзер рассчитывал разделаться с Францией в Европе, пока основные силы России будут скованы Японией на Дальнем Востоке.

Лондон нисколько не отставал от Берлина. Европа была поражена, когда Великобритания в январе 1902 г. заключила с Японией договор, явно направленный против России. Разумеется, ни Германия, ни Великобритания сами не желали воевать с Россией на Дальнем Востоке, но обе державы хотели сделать это руками японцев. В результате 26 января 1904 г. Япония без объявления войны ночью напала на русскую эскадру, стоявшую на рейде Порт-Артура. После чего, достигнув целого ряда морских и сухопутных побед, Токио вынудил Петербург заключить с ним весьма выгодный для Японии мирный договор.

Так начатая Витте экономическая авантюра привела к войне с Японией, бессмысленной гибели десятков тысяч русских солдат, матросов и офицеров, потере большей части русских военных кораблей и надолго лишила Россию Южного Сахалина. Но главное, эта война вызвала взрыв народного негодования внутри России и породила величайшее зло начала двадцатого столетия — революцию 1905–1907 гг.

Надо особо подчеркнуть, что эта революция была спровоцирована русскими либералами, которые, стремясь к власти и пользуясь возникшими в результате Русско-японской войны (1904–1905 гг.) трудностями, намеренно организовали расстрел мирной демонстрации, шедшей к Зимнему дворцу с иконами, хоругвями и портретами царя. Эта провокация была искусно подготовлена и осуществлена без ведома Николая II министром внутренних дел П. Д. Святополк-Мирским, близким другом и сподвижником графа Витте.

Впрочем, провокация успешно достигла своей цели. По всей России мгновенно разнеслась весть о Кровавом воскресенье (9 января 1905 г.), подорвавшем веру народа в справедливого царя. В армии и на флоте европейской части страны вспыхнули восстания: разразилась спровоцированная либералами революция. В результате Россия была вынуждена отказаться от дальнейшего ведения войны и подписать мир с Японией, а царь — издать Манифест 17 октября 1905 г., прервавший многовековую русскую традицию самодержавного правления. Оппозиция получила долгожданную свободу слова, ставшую тем кислородом, при котором огонь революции разгорался все сильнее. От этих потрясений империя не смогла оправиться до 1914 г., когда ее настигло еще одно серьезное испытание.

Вообще говоря, как на первый взгляд ни парадоксально это звучит, но можно считать, что договор «Сердечного согласия», заключенный между Францией и Англией в 1904 г., был большой удачей тогдашней России. Он не позволил Германии, используя временную слабость России, развязать в 1905 г. войну против Франции, хотя такая попытка кайзером была предпринята. Для этого им был намеренно спровоцирован марокканский кризис. Можно не сомневаться, что, разделавшись с французами, Германия принялась бы и за «обустройство» России.

Для понимания дальнейшего хода мировой истории очень важно уяснить, какие же причины подталкивали Германию к войне с Россией. Собственно говоря, основной причиной было то обстоятельство, что у России было очень много земли, а у Германии — слишком мало. Именно эта ситуация издревле и вела к так называемому Drang nach Osten — немецкой экспансии на восток и германизации захваченных территорий.

В этой связи достаточно вспомнить, что, когда в 1811 г. Наполеон вынудил Австрию и Пруссию подписать с ним военные договоры, по которым обе страны обязывались выставить контингент своих войск в помощь французской армии, Берлин и Вена заявили, что рассчитывают получить за свои услуги территориальные приобретения за счет России. Австрия желала «отхватить» Волынь, а прусский король Фридрих-Вильгельм — весь Прибалтийский край.

Здесь надо особо отметить, что в ходе объединения немецких государств и образования единой Германии в возродившейся империи необычайно широко развился культ национализма. В результате этого идеология пангерманизма фактически стала государственной идеологией. В Пангерманский союз (1891–1939 гг.), который возглавлялся и субсидировался весьма влиятельными политическими деятелями, крупными представителями финансового капитала, юнкерства, немецкого генералитета и активно поддерживался кайзером и его наследником, входило множество высших чиновников, журналистов, университетских профессоров и школьных учителей, доносивших идеи пангерманизма до немецкой молодежи и формировавших общественное мнение страны.

Поэтому совсем не случайно уже вскоре после начала Первой мировой войны 9 сентября 1914 г. канцлер Т. фон Бетман-Гольвег сформулировал основную политическую цель Германии в войне на Востоке:

«Возможное удаление России от немецкой границы и ликвидация ее господства над нерусскими народами… Россия должна быть отброшена в Азию и отрезана от Балтики; с Францией и Англией мы всегда сможем договориться, с Россией — никогда».

И эта сформулированная Бетманом политическая линия, неуклонно проводимая Берлином на протяжении всей Первой мировой войны, логически завершилась Брестским мирным договором (1918 г.), в соответствии с которым Германия наконец-то добилась своей конечной цели на востоке — отторжения от России Польши, Прибалтики, Украины и Белоруссии.

Вся эта непрерывная цепь территориальных притязаний Германии является бесспорным доказательством того, что истинной движущей силой немецкой политики на востоке, начиная с заключения Австро-германского договора 1879 г. и разработки плана Шлиффена, являлось стремление Берлина развязать войну с Россией и Францией. Причем цели, которые при этом ставил Вильгельм II, мало чем принципиально отличались от целей, которые декларировал Гитлер. Хотя конечно степень варварства нацистов на порядок превосходила варварство их пангерманистских предшественников.