Эволюция войн - Морис Дэйви Страница 39

Закон кровной мести, а также его естественное следствие, вендетта, до сих пор существует у берберов Марокко. «Кровная вражда, результат применения этого закона, является одним из главных источников постоянных сражений между племенами, хотя часто это – простой набег или разбой, которые становятся причиной усобиц, в которых иногда участвуют тысячи человек». У рифов Марокко кровопролитие и кровная вражда являются повседневным явлением. Это настолько обычно, что «племена этой страны считают, что ничья жизнь не находится в безопасности, так как сам факт родства или племенных взаимоотношений ставит человека под угрозу в любой момент потерять свою жизнь». Крупные сражения тем не менее случаются достаточно редко, поскольку мстители предпочитают преследовать врага до тех пор, пока его можно подкараулить из каких-нибудь кустов.

Кровную месть практиковали все арийские (индоевропейские) народы. У греков времен Гомера это было нормальной формой наказания виновных, и улаживание споров было в руках непосредственно вовлеченных в это сторон. Даже сейчас, как говорят, среди греков, живущих на юге Спарты (Лаконии), убийство считается вопросом, который касается только индивидов. У древних греков узы крови были очень крепки, и главной обязанностью была кровная месть. На убийство отвечали прямым образом, по принципу «кровь за кровь». «Убийство человека внутри одного сообщества или племени вызывало немедленную кровную месть со стороны братьев или других родственников убитого». Друзья убитого обычно были связаны необходимостью мстить за его смерть и даже могли преследовать убийц в отдаленных землях. Убийство раба было малозначительным делом, поскольку за рабов было некому мстить. При этом за убитого в битве друга тоже мстили. «После смерти Патрокла Ахиллес больше не брал пленных, и кровная месть была обращена на весь род и народ, к которому принадлежал убийца, включая женщин и невинных детей». В более поздние времена идея кровной мести развилась в концепцию мстительных божеств, или фурий, и из страха божественной мести развились представления о виновности. Кровная месть также практиковалась в старой Англии, где узы крови давали обществу его военную и социальную составляющие. Она была запрещена королем Эдмундом, но не сразу полностью исчезла. Хорошо известно, что среди кланов шотландских невысоких гор и нагорий она сохранилась до наших времен. Среди германских племен кровная месть также имела широкое распространение, и так продолжалось до Нового времени. «Германский закон гласил, что любой человек, которому нанесли физическую рану, задели честь или посягнули на собственность, мог с помощью своих людей отомстить за себя, если он не прибегал к законному смягчению наказания; другими словами, у него было право на личную войну». В Скандинавии долго существовало убеждение, что за пролитую кровь необходимо платить виру (денежный штраф). «Любовь и честь, так же как и собственность, находились под защитой рода. Кровная месть была священным долгом. Сын не мог вступить в права наследования до тех пор, пока не отомстит за своего отца».

Кровная месть среди некоторых индоевропейских народов существует до сих пор. В частности, это утверждение верно в отношении афганцев, которые живут в состоянии непрекращающихся межродовых ссор и распрей. Кровная месть наполнила их жизнь яростью, враждебностью и убийством. Они ведут точный счет убитым с обеих сторон, знают, сколько еще людей должно умереть, чтобы счет сравнялся, и не успокаиваются до тех пор, пока не добиваются этого. Кровная вражда длится поколениями, требует больших жертв и уничтожает мир и процветание всего народа. Население Дагестана описывают как «народ, который до сих пор почитает кровную месть и делает самого дальнего родственника убийцы или какого-либо другого преступника ответственным за его проступок».

Первобытный закон мести до сих пор (т. е. в 1920-х гг. – Ред.) в силе в Черногории и Албании, хотя в него иногда и вносят изменения. «В Черногории до недавнего времени не существовало понятия «друг» в том смысле, как его понимают англичане. Ты не мог быть другом человека, чьим родственником ты не являлся. Если ты не был другом, ты был вероятным врагом. Возможно, из-за этого кровное родство так высоко ценится». В случае убийства, которое затрагивало две семьи одного племени, главы племени немедленно вмешивались, чтобы предотвратить потери воинов, но им редко удавалось полностью избежать кровопролития. Если убийство затрагивало два разных племени, родственники убитого брались за оружие и начиналась кровавая вражда, которая часто длилась годами, особенно если убийцей был мусульманин.

В Албании все еще более примитивно. Кровная месть считалась данным свыше так называемым законом Лека, национального героя. В жизни албанца все было основано на крови. Кровная вражда семьи была главной темой для разговоров. Кровная месть воспринимается как «акт, совершаемый для самоочищения, против тех, кто совершил преступление, так как честь семьи и всего племени была запятнана. Смыть позор могла только кровь. А человек, чья честь была запятнана, был одержим идеей собственной нечистоты. Он должен был пролить кровь. Во всех отдаленных племенах, у которых законы крови остались неизменными, требуют крови мужчины из рода обидчика, пусть и самого отдаленного родственника; а если преступник из другого племени, то кровь этого племени. В таких случаях мог быть принесен в жертву совершенно невиновный человек, который не имел никакого отношения к преступлению, и его кровь очищала чужую честь, а убийца гордо заявлял о своем поступке. Но теперь он сам, в свою очередь, должен был быть убит, или должен был быть убит человек из его племени, и по закону племени его дом мог быть сожжен, а в некоторых районах также вырубали деревья и убивали скот убийцы. Все это случалось, но существовал один немаловажный момент. Кровь его теперь была чиста, и, если он умирал, он умирал счастливым. Один францисканец хотел услышать слова покаяния от одного человека из христианского племени никай, который жаждал мести, и пугал его муками ада. «Я лучше очищу свою честь и отправлюсь в ад», – ответил человек и пошел убивать. Он убил, но сам был смертельно ранен. Францисканец поспешил к месту убийства и умолял его признаться и покаяться, пока было время. Умирающий ответил: «Мне не нужно ваше оправдание или ваш рай, потому как я очистил свою честь». И он умер. Мы можем сожалеть, что «его честь была связана с бесчестным поступком, но эта трагическая повесть о человеке, который готов пожертвовать всем, что имеет, всем, что ему дорого, и даже самой жизнью для того, чтобы совершить то, что он считает правильным. Не каждый так готов действовать в соответствии со своими идеалами. Когда ты встречаешь одного из членов племени и он желает тебе «Tu nghiat tjeter» («Долгой тебе жизни»), помни, что нужно сказать «Tu nghiat me neers» («Долгой тебе чести») в ответ, потому что честь в Албании – выше жизни».