Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914-1917). 1916 год. Сверхнапряжение - Олег Айрапетов Страница 39

Неприязнь пленного английского генерала к германским офицерам заметна и легко объяснима. Впрочем, нетрудно объяснить и «любовь» турок к подданным Австро-Венгрии – последних в Константинополе было гораздо меньше, чем немцев, к тому же они были представителями многонационального и многоконфессионального общества, что не могло не сделать их более гибкими. Важно другое – немецкое присутствие в турецкой столице становилось опасно заметным, тем более на фоне далеко не блестящего положения дел. Летний очень серьезный продовольственный кризис в Константинополе, как отмечает Фалькенгайн, «.по счастью, был устранен своевременной доставкой румынского зерна»18. Румыны вели себя достаточно экстравагантно, но последовательно. Они старались оказывать услуги всем.

Так, например, 12 (25) мая 1916 г. русский военный атташе в этой стране полковник Татаринов был проинформирован о том, что в Констанце находятся 2 турецких парохода водоизмещением по 3 тыс. тонн и 150 парусников. Представители румынского Военного министерства интересовались, почему русский флот не топит эти корабли?19 Однако проблемы турецкой столицы не исчерпывались продовольствием. 16 (29) сентября 1916 г. русская подводная лодка «Тюлень» под командованием старшего лейтенанта М. А. Китицына20 вступила в артиллерийский бой с вооруженным турецким пароходом «Родосто» (6 тыс. тонн водоизмещения), следовавшим с грузом угля из Эрегли под командованием немецких офицеров. После удачной для «Тюленя» дуэли корабль сдался и был отведен в качестве приза в Севастополь21. В течение 40 часов призовая команда подлодки вела турецкий транспорт на свою базу – препятствий не было22.

С выходом из строя двух оставшихся крупных угольщиков – «Патмоса» и «Ирмингарда» – подвоз угля из Зонгулдага почти совсем прекратился. В городе и во флоте была введена строжайшая экономия. В ноябре 1916 г. Германия была вынуждена организовать поставку угля в Константинополь. Но поставки не превышали 14 тыс. тонн в месяц, чего явно не хватало для преодоления кризиса. На больший объем немцы пойти не могли, так как они были вынуждены помогать топливом и австрийцам. Вена зимой 1915–1916 гг. полностью зависела от поставок угля из Силезии, город снабжался с «колес», и в случае опоздания маршрутного поезда наступали мрак и холод. На побережье Мраморного моря было отрыто 6 новых шахт, но они давали топливо чрезвычайно низкого качества. Угля едва-едва хватало для снабжения судов и заводов. Даже военные корабли были посажены на «голодный паек». На стоянках они использовали турецкий уголь, а в походы выдавался из неприкосновенного запаса германский – он давал меньше дыма. До перемирия с Россией в 1917 г. хлебный паек в столице Турции сократился до 180 г в день23. Тяжелым было продовольственное положение и у ее союзников.

В феврале 1915 г. в Германии была введена карточная система, через месяц этому примеру последовала и Австро-Венгрия. 15 июля 1915 г. в Дунайской монархии был секвестрирован весь урожай и введены твердые цены на хлеб и овощи24. Это не спасло страну от продовольственного кризиса. Людендорф отмечал, что в 1917 г. Германия, Австро-Венгрия и Константинополь продержались исключительно благодаря поставкам из Румынии25. С января по март 1916 г., например, по данным газеты «Independence Roumaine», в Австро-Венгрию и Германию было вывезено 7666 вагонов зерна, за январь в Австро-Венгрию было поставлено 5 550 426 кг керосина, в Германию – 22 722 088 кг керосина, в Болгарию – 1 730 356 и в Турцию – 1 598 151 кг керосина26.

«Практически вся страна голодала, – вспоминал Гинденбург продовольственную ситуацию в Турции, – но не из-за недостатка продовольствия, но потому что администрация и транспорт были парализованы и ни в какой степени не обеспечивали запросы на поставки. Никто не знал, как удавалось существовать жителям больших городов. Мы снабжали Константинополь хлебом, посылали зерно из Добруджи и Румынии, помогали чем могли, несмотря на собственные проблемы… Если бы мы остановили поставки, хотя у нас были миллионы своих голодных ртов, Константинополь взбунтовался бы, и никакая монархия ничего не могла бы сделать»27. Гинденбург немного преувеличивает, но только в оценке продовольственных поставок в Турцию. На самом деле Константинополь снабжался по остаточному принципу, после падения Бухареста цена на хлеб здесь только выросла, и Энвер-паша реально мог порадовать жителей столицы только толпами румынских пленных, которых гоняли по улицам Константинополя28.