Иван Ильин. Монархия и будущее России - Игорь Зернов Страница 38

Акцентируя свое внимание на анализе будущей государственности России, Ильин совершенно абстрагируется от современной ему советской России, игнорируя советскую власть. Определенно можно сказать, что после войны Ильин жил только мыслями о будущей России. Иначе ему нечем было бы жить. Действительность не давала ни малейших поводов усомниться во все возрастающей мощи Советского Союза и расширения его влияния на другие регионы и континенты. Он говорит о времени, когда коммунистов у власти в России уже не будет. Когда, как, каким образом произойдет свержение коммунистической власти, Ильин не пишет. Оснований для своего вывода о неминуемой гибели советской власти в России он не оставил. Более того, Ильин прямо заявлял: «Мы не знаем, когда и в каком порядке будет прекращена коммунистическая революция в России» ^[220].

У Ильина мы не найдем ни малейших симпатий к Советскому Союзу. Право же, Р.Рейгану и его помощникам в 80-е годы прошлого столетия можно было бы не придумывать гневных эпитетов в адрес СССР. Достаточно было бы обратиться к произведениям Ильина. Научная беспристрастность и присущее Ильину хладнокровие совершенно изменяли ему, когда речь заходила об СССР. Ильин полностью отвергал достижения СССР, называл его виновником холодной войны, подозревал в подготовке войны с Западом в период 1946–1950 годов, объявлял организатором будущего мирового вооруженного восстания в Европе, негодовал на симпатии широких слоев населения Запада к Советскому Союзу.

В произведениях Ильина советский социализм представлен исключительно в негативном виде. Он полагал существование социализма лишь в форме рабского тоталитарного режима, убивающего всякую инициативу и предприимчивость, проповедующего классовую ненависть и уравнивающего всех в нищете. Ильин трактует социализм как стремление к тотальному равенству без справедливости. В известных нам произведениях Ильина мы не найдем ни одного положительного отклика даже на победу СССР над Германией. Вряд ли, однако, можно полностью согласиться с мнением исследователей, придерживающихся социалистической ориентации, которые считают, что Ильин совершенно не понимал сути советской жизни. Суть советской цивилизации и сейчас еще не понята и не осознанна, на что совершенно справедливо сетует, в частности, С.Г.Кара-Мурза. И руководитель советского государства Ю.В.Андропов в далеком 1983 году отмечал, что мы не знаем государства, в котором живем. Говорить о несправедливости взглядов Ильина на Советский Союз не приходится еще и потому, что с каждым годом все больше приходится убеждаться в правоте описаний Ильиным событий в постсоветской России, хотя они и были написаны более полувека назад.

В житейском смысле слова, его определенно нельзя назвать добрым человеком. Это человек больших дарований, посвятивший всю жизнь служению России. Революции 1917 года поломали ему жизнь, заставили уехать на чужбину, закалили волю и характер. Он умел и любить, и ненавидеть, и сила этих чувств была велика.

Если бы не было бурных событий 1917 года, Ильина в полной мере можно было бы представить «неогегельянцем», каким он проявил себя в диссертации о Гегеле, правоведом, ибо большинство его трудов того периода посвящено проблемам права, русским преемником идей Гуссерля, которые много значили в методике его исследований. Но жизнь распорядилась по-своему, и Ильин стал политическим философом, направляющим свои помыслы и дела на благо России.

В 1920-е годы значительная часть русской эмиграции состояла из монархистов, причем многие из них стали ее ценить, лишь потеряв монархическую Россию. В 1921 году был создан Высший Монархический Совет – главная монархическая структура эмиграции, на первом съезде которого было заявлено, что восстановление российского государства возможно только при воссоздании монархии без старых недостатков, но на старом фундаменте. В довоенный период возник еще целый ряд монархических организаций, видевших свою цель в установлении в России монархии. В годы войны монархизм, как политическая сила, не мог проявить себя, ибо ни западные демократии, ни германский фашизм не симпатизировали монархии. После войны число монархистов было еще велико, так как монархические тенденции не были чужды и второй эмиграции, но их работа уже наталкивалась на противодействие США, поощрявших республиканско-демократические круги русской эмиграции. Тем не менее, в 50-70-е годы еще работало несколько монархических организаций. Самыми крупными из них были: Корпус Императорских Армии и Флота, Союз Андреевского Флага, Российский Имперский Союз-Орден, Общероссийский Монархический Фронт. В 70—80-е годы в результате естественного старения и демократической стратегии США монархическое движение стало маргинальным. Это обьяснялось также и тем, что выходцы «третьей волны» эмиграции уже не имели никакого понятия о монархии и послушно западной советологии отождествляли монархический строй с реакционностью и тоталитаризмом.

В эмиграции Ильин очень активно участвовал в идеологической борьбе против СССР. В то время монархизм был занят осмыслением своей сущности, приобрел новые черты, отличавшие его от дореволюционного. В числе выводов выделим отличие русской монархии от западной. На Западе монархическая власть склонялась к неограниченному абсолютизму. Со временем стремление к ограничению развилось в прагматическую демократию, превратившую монархию в декоративную. Недоверие человеку, как и недоверие монарху привело к принципу разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную, тогда как в российской империи верховная власть должна быть едина и в своем служении зависима от единой истины.

Ильин доказывал, что лишь наивные русские монархисты по незнанию или явные сознательные враги монархии смешивают самодержавие с абсолютизмом. Это совсем не одно и то же, так как власть законного монарха никогда не может быть абсолютною. Абсолютизм утверждает, что власть монарха не знает границ и стоит выше закона, когда на самом деле самодержавный монарх является высшим правовым органом государства. Власть самодержавного монарха принадлежит ему в силу закона, а не в силу голосования, референдума, финансовых влияний, симпатий дворянства или армии. Закон присваивает ему законодательные, исполнительные, воинские, судебные полномочия, и в этом суть его «самодержавия». Самодержавие осуждает и отвергает абсолютизм. Абсолютизм отрицает самодержавного монарха как верховного субъекта права, он стремится к разложению и компрометации этой правовой формы монархии, а звание самодержавного монарха понижает до звания тирана.

Другой отличительный компонент – форма союза монархии с церковью. На Западе этот союз вел либо к обмирщению церкви, когда она выполняет функции монарха, либо к превращению церкви в одно из «министерств» государства. В Российской монархии действовал принцип гармоничного созвучия. Если в Византии, откуда берет свое начало российская монархия, этот принцип часто нарушался, то в России, как писал Л.А.Тихомиров «не столько подражали действительной Византии, сколько идеализировали ее, и в общей сложности, создавали монархическую власть в гораздо более чистой и более строго выдержанной форме, нежели в самой Византии. Отношение двух властей напоминает отношения души и тела» ^[221].