Алиби для Коня - Людмила Герасимова Страница 38

Женщина всё не понимала, и Зина повторила вопрос мужа.

— Да! Где-то был в столе, если никто не забрал, а то, знаете, обычно просят, а потом не возвращают! — наконец ответила она.

— Да вы ищите! — почти приказал Димыч. — Нам срочно он нужен.

— А зачем он вам, да ещё и ночью? — хотела развлечься новостями любопытная дежурная, одновременно выдвигая ящики в тумбе стола и заглядывая в них. Наконец потрёпанная брошюра нашлась.

— Что, вот это справочник? Такой маленький? — недоверчиво осматривая засаленную книжицу без обложки, спросил Валерий.

— Так у нас городок маленький — вот и телефонов мало, — логично объяснила окончательно проснувшаяся Нина.

Зина и Валерий бегом поднялись в номер, и Димыч, протянув брошюру жене, попросил быстро найти номера телефонов больниц и моргов. Зиночка, всхлипнув, послушно выполнила поручение и, набрав нужный номер, передала трубку мужу, трясясь рядом от страха, пока он узнавал в больнице, а затем в морге, не поступала ли к ним высокая, стройная, красивая блондинка в красном спортивном костюме. Услышав отрицательные ответы, Зина с облегчением выдохнула. Валерий, накинув на плечи ветровку, сказал у дверей жене:

— Оставайся дома — я в милицию.

— Куда ты, больной, пешком? И ночь уже — опасно! Я с тобой!

— Нет! Ты сиди дома, вдруг Таня вернётся! Я буду тебе звонить.

За мужем захлопнулась дверь, и Зина осталась одна наедине со своими страхами, теперь и за жизнь и здоровье мужа.

Прошло около получаса тревожной тишины, пока ожил телефон и Валерий сообщил, что он уже в отделении милиции и что поиски Татьяны начались до его прихода. Зина попробовала снова связаться с подругой, но в очередной раз услышала длинные гудки. Её хорошо развитое воображение рисовало сцены с главной героиней Таней, одну страшнее другой. Больше не выдерживая такого напряжения, она включила телевизор, села на диван и, щёлкая пультом, попыталась найти ночную передачу, которая смогла бы отвлечь ее от жутких мыслей. Периодически Зина набирала номер Тани — теперь ей сообщали, что телефон отключён. Муж позвонил в три часа ночи:

— Как ты? Нет новостей?

— Нет! Танин телефон не отвечает. А у тебя?

— Ищут! Перекрыли выходы из города, но, возможно, Таню вывезли раньше. Мы сообщили в Туапсе, в соседние посёлки, Горячий Ключ, Краснодар. Везде обещали помочь. Хотя есть вариант, что она находится где-то здесь. Завтра по местному радио и телевидению попросим население о помощи, сообщим приметы Тани. А ты, родная, попытайся уснуть.

Зина услышала в трубке гудки отбоя и снова позвонила Тане. И опять услышала: «Телефон абонента выключен. Попытайтесь дозвониться позднее». Зина заплакала, упав лицом в подушку. Так, лёжа и тихо роняя слёзы, она незаметно провалилась в сон.

Ей привиделся безлюдный берег моря, освещённый ярким солнцем. Издали по глубокому белому песку, с трудом передвигая ноги, в длинном розовом платье бредёт Таня, на руках держа ребёнка. Она показывает маленькую девочку, одетую в тряпьё, и Зина с ужасом видит вместо хорошенькой мордашки ребенка то ли сморщенное лицо старушки, то ли мордочку макаки.

Зина стремительно вынырнула из сна и села, стараясь восстановить сбившееся дыхание. По телевизору шёл заграничный фильм ужасов: за людьми гонялся убийца в маске, кровь лилась рекой. Зина переключила канал и оставила спортивные новости. «Какой странный сон?» — думала она, с удивлением прислушиваясь к новым, приятным, ощущениям. Ночное видение подарило надежду, смущала только странная концовка.

— Что бы это значило? — вслух спросила себя Зина и испугалась хриплого голоса. Стрелки на часах уже показывали пятнадцать минут пятого. Телефонный звонок Татьяне опять не дал результатов. Тогда она набрала номер Валерия. Муж ответил почти сразу:

— Ты почему не спишь? До утра всё равно вряд ли будут новости! Ложись!

— Я уже подремала. Ты знаешь, мне приснился такой странный сон о Танюшке! — горячо говорила сиплым голосом Зина. — Понимаешь, она шла мне навстречу, и солнце светило, и в розовом платье она была! Чувствую, что Танюшка жива, она должна найтись!

— Я рад, что ты воспрянула духом! — тихо и без особого энтузиазма произнёс Димыч. — Будем надеяться на лучшее.

— Ну, успокоил так успокоил! — в сердцах сказала Зинаида в пикающий телефон.

Она решила больше не спать, предчувствуя, что скоро наступит развязка. Вскипятила чай, нашла в холодильнике подсохший кекс и с аппетитом съела его; затем, взглянув на часы и отметив, что до рассвета ещё около часа, не выключая телевизора, попыталась отвлечься книгой Дарьи Донцовой.

Около шести часов Зина умылась в ванной комнате и вышла на балкон. Над землёй зарождалось серое утро, со своей высоты на тихое море взирало совершенно чистое небо и сулило ясный солнечный день. Лицо освежал лёгкий бриз, осушал влагу в глазах. Зина, облокотившись о перила, слушала щебет ранних пташек и смотрела вдаль, за ту черту, где море сливалось с небом. Из прихожей неожиданно послышался громкий нетерпеливый стук, и тут же зазвонил телефон. Зина вскочила в комнату, схватила мобильник с дивана и, торопясь к входной двери, на бегу прокричала в трубку «алло». Голос мужа сказал:

— Открывай, не бойся, это я стучу.

В едва отворившуюся дверь стремительно ввалился Димыч, почти насильно увлекая жену по коридору в комнату. Она, не понимая причины такого обхождения, испуганно спросила:

— Что? Плохие известия?

Валерий, усадив Зину на диван, плюхнулся на стул напротив. Лицо его было каким-то странным: красные воспалённые глаза почему-то светились лукавством, скулы и губы слегка подрагивали.

— Почему ты молчишь? Что с тобой? — не понимала Зинаида.

Она проследила за взглядом мужа и повернула голову налево — в дверном проёме, прислонившись спиной к косяку, стояла Таня и измученно улыбалась. Зина, вскрикнув, бросилась на шею дорогой подружке. Обнявшись, обе присели на диван, продолжая держаться за руки и смотреть друг другу в глаза.

— Где ты была? — прошептала сквозь слёзы радости Зиночка.

— Потом, потом всё расскажу! Сейчас накорми нас чем-нибудь, дай хотя бы чаю!

Таня поднялась и выглянула в коридор:

— Петровна, где ты? Что там стоишь? Проходи, не стесняйся!

Зина удивлённо оглянулась на дверь: в комнату Таня вводила Григорьеву, ту старушку, с которой менее суток назад расстались в камере предварительного заключения.

— Ну, надо же! А вы откуда? — поразилась она.

— Петровна меня спасла! — ответила подруга вместо Григорьевой, которая явно оробела в незнакомой обстановке.

— Садись за стол! — приказала старушке Таня. — Вот сюда.

— Мне бы руки помыть! — перебирая складки грязной чёрной плиссированной юбки, тихо попросила Григорьева.

— Пойдёмте, я покажу, — предложила Зина.