Голосуйте за Цезаря - Питер Джонс Страница 37

Законодательство европейских стран запрещает парламентам даже обсуждать вопросы, касающиеся смертной казни. Еще в начале XX в. ее применение было широко распространенной практикой почти во всех странах мира. В ряде стран она применяется до сих пор. Зададимся вопросом: почему умерщвление людей по закону в современных западноевропейских странах предано анафеме? Запрет объясняется не только тем, что мы по ошибке можем казнить невиновных людей. Этот аргумент, кстати, присутствовал в истории всегда (вспомните Юлия Цезаря), а в предыдущем столетии стал даже необсуждаемым (и это — несмотря на выдающиеся достижения судебной криминалистики, позволяющие свести все ошибки к минимуму).

Быть может, ответ лежит в религиозной плоскости? С точки зрения христианских догматов, любого человека, в том числе и преступившего закон, ждет суд на небесах, и Бог сам определит, какого наказания он достоин. Возможно, влияние христианской морали на западную юриспруденцию и велико, однако это никак не объясняет того факта, что в США, считающих себя куда как более приверженной христианству, нежели Западная Европа, смертная казнь сохранилась во многих штатах. Что же запретного находит западноевропейское право в казни убийцы, чья вина абсолютно, стопроцентно доказана?

Жизнь человеку дается один раз; другой уже не будет, и потому она бесконечно ценна. Это наше твердое убеждение, убеждение, выстраданное всем западноевропейским обществом. Я согласен с тем, что наше трепетное отношение к отдельно взятой человеческой жизни выросло из христианской концепции ее «святости», — хотя мы знаем о зверствах инквизиции, пытках и истязаниях «от имени Бога». Наше общество считает жизнь человека даром, данным ему при рождении, и у государства нет никакого права — ни морального, ни политического, ни юридического — отнимать ее даже у преступников.

Ко всему сказанному добавлю, что мы живем в государстве «всеобщего благоденствия», чья цель, как иногда кажется, состоит в том, чтобы опекать нас каждый час, каждую минуту; опекать даже тех людей, которых необходимо срочно изолировать от общества. Развитая медицина, похоже, вот-вот предложит нам рецепты бессмертия. Не забудем и о двух мировых войнах, прокатившихся по Европе. Ужасы военных лет оставили в сознании европейцев неизгладимый след, еще более возвысив цену отдельно взятой человеческой жизни.

Есть, на мой взгляд, такие случаи в жизни, когда мы должны сами себе задать вопрос, мучивший древних. Я имею в виду случаи неприкрытого терроризма, когда отдельные мерзавцы лишают жизни большого количества людей — теракты на транспорте, в общественных местах. Ярчайший пример — атака на нью-йоркские «башни-близнецы». Вопрос: как поступить с пойманными злодеями?

Древние были бы бесконечно удивлены, узнав о наших воззрениях и нашей практике на этот счет. Лучшим решением для общества мы считаем строжайшую изоляцию кровавых преступников в условиях, обходящихся налогоплательщикам в 50 тысяч фунтов в год на одного заключенного. Тем не менее древним были вполне понятны аргументы Диодота и Цезаря — применение смертной казни, в определенных условиях, может иметь опасные последствия. Чего они не поняли бы точно — спокойную, сытую тюремную жизнь отъявленных негодяев, место которых на виселице.