Бухара в Средние века. На стыке персидских традиций и исламской культуры - Ричард Фрай Страница 37

Мы слышали о случаях массового голода, но очень мало знаем об эпидемиях, морах и заболеваниях, которые несли смерть в средневековой Европе. А ввиду того, что саманидская Бухара была грязной и перенаселенной, а улучшение санитарных условий являлось проблемой, эпидемии должны были время от времени выкашивать население. Аристократия и обеспеченные люди могли на время эпидемии оставить город и укрыться в своих сельских поместьях, однако простому народу некуда было бежать. Разумеется, имелись врачи, самым знаменитым из которых был Ибн Сина, однако настоящие больницы стали гораздо более поздним изобретением исламского мира. Мусор продолжали выбрасывать на улицы или, точнее, в переулки, и прохожему приходилось криком извещать о своем появлении, дабы избежать нечаянного попадания под ливень нечистот из верхних окон. Городская жизнь мусульманского мира того периода, может, и была интересной, но вряд ли простой для подавляющего большинства населения.

После падения Саманидов Бухара как столица лишилась своего исключительного положения. Какие перемены последовали за переходом власти от саманидского эмира к ставленнику верховного правителя Караханидов? Но сначала мы должны рассмотреть, каким образом распределились владения Саманидов между Караханидами и Газневидами, а затем уже ситуацию в самой Бухаре.

Когда Махмуд Газни захватил власть в Хорасане, она уже принадлежала не эмиру Бухары, которому земли южнее Окса давно уже не подчинялись, а нескольким независимым правителям. Махмуду не требовалось подкреплять свои претензии на провинцию ссылками на дарованный его отцу эмиром Нухом ибн Насром пост наместника Хорасана, потому что военная сила обеспечивала ему достаточную законность правления. Более того, по приглашению – или без оного – неких дехкан или кого-то еще Караханидам хватило сил для оккупации земель севернее Окса. Но ни сам Махмуд, ни Караханиды не могли контролировать собственный народ, тюрков, которые массово мигрировали в Трансоксиану и Хорасан. Ибн аль-Асир, историк времен монгольских вторжений, рассказывает об опустошительных набегах тюрков-огузов не только в Хорасан, но и еще дальше, в Ирак и Анатолию (полуостров на западе Азии, срединная часть территории современной Турции), в первые годы после начала нового тысячелетия. Наиболее известными из этих тюрков, конечно, были сельджуки, но имелось и множество других, рыскавших повсюду банд. Например, около 1038 г. огузы заправляли в Хамадане, а в 1040 г. тюркская банда захватила и разграбила город Мосул в Северном Ираке. Таким образом, Газневиды унаследовали значительно больше, чем империю; они обзавелись множеством проблем, включая фактор собственного падения – тюрков-кочевников.

На долю Караханидов также выпало далеко не спокойное правление в Трансоксиане, поскольку, скорее из-за линии поведения рода, чем чьего-то личного правления, внутренняя политика Караханидской династии стала проблемой не только для историков, но и для самой династии, которая сильно ослабла. Абу Наср Ахмед ибн Али, после смерти своего отца в 998 г., стал великим каганом, то есть главой рода, правившего в Баласагуне. Соправителем западной части царства был его брат Наср ибн Али, известный также как Арслан Илик, который правил из города Озкенд. Последний хан был правителем, который захватил Бухару, забрав всех саманидских наследников престола в свою столицу в качестве пленников. Он оставил одного своего ставленника Джафара, или Чагри-тегина, в Бухаре, а другого в Самарканде. По всей видимости, Караханиды стали наследниками всех саманидских владений севернее Окса, а Газневиды – южнее этой реки, особенно когда договор между Насрои ибн Али и Махмудом установил границу раздела их территорий. Чтобы скрепить этот договор, в 1001 г. Махмуд женился на дочери Насра ибн Али.

Однако Наср нарушил договор и, когда Махмуд был занят в Индии, вторгся в Хорасан, где поначалу не встретил серьезного сопротивления. Махмуд вернулся и нанес поражение Насру, который тогда обратился за помощью к своему соправителю восточной части караханидских владений, Юсуфу ибн Гаруну, члену другой ветви царского рода, который в источниках известен как Кадыр-хан. В то время Кадыр распространял ислам в Хотане и повсюду в Синьцзяне, одновременно наращивая этим свое собственное могущество. Новая армия была собрана и вновь вторглась в Хорасан. Караханиды снова потерпели поражение близ Балха в 1008 г., и эта катастрофа привела к внутренним конфликтам между членами двух ветвей рода.

У нас нет возможности проследить внутренние раздоры Караханидов, однако Наср ибн Али правил Бухарским оазисом, как и другими районами Трансоксианы, до самой своей смерти в 1013 г. Ему наследовал другой брат, Мансур ибн Али, которому удалось сохранить пост великого кагана в 1015 или 1016 г. Примерно в то же время мы находим некоего аль-Хусейна ибн Мансура, правившего Бухарой, и, хотя точных свидетельств не существует, мы можем рассматривать его как сына Мансура ибн Али. Однако этот сын Мансура находился под юрисдикцией своего дяди Мухаммеда ибн Али, который занял место своего брата Мансура, когда тот заявил свои права на пост великого кагана. А тем временем между Газневидами и Караханидами царил мир.

Однако в 1017 г. Махмуд Газни переправился через Окс и захватил Хорезм. Караханиды довольно долго улаживали свои разногласия, прежде чем послать против Махмуда объединенную армию, но снова были разгромлены в 1019 или 1020 г. Это поражение разорвало союз и породило новые проблемы во владениях Караханидов. На сцену вышел новый правитель, некий Али-тегин, или Али ибн аль-Хасан, – возможно, сын Гаруна, то есть аль-Хасана ибн Сулеймана, или Бугра-хана, захватившего Бухару в 992 г. Этот Али-тегин был членом второстепенной кашгар-хотанской ветви правившего караханидского рода. Прицак реконструировал историю Али-тегина, который, по всей вероятности, правил Бухарой до 1015 г., пока не был смещен Мухаммедом ибн Али и аль-Хусейном ибн Мансуром, о чем упоминалось выше. Эта реконструкция основана на изучении чеканки монет. В 1020 г. Али-тегин вернулся в Бухару и, при помощи сельджуков под предводительством Исраила, или Арслана ибн Сельджука, смог нанести поражение армии Мухаммеда ибн Али. Али-тегин продолжал править Бухарой вплоть до самой своей смерти в 1034 г.

Запутанность системы титулов Караханидов приводила иноземцев в замешательство, и это, естественно, отражено в литературных источниках. Мы имеем дело с тремя феноменами – с мусульманским именем правителя, его тюркским титулом или рангом (Бугра, Арслан и т. д., упомянутыми выше) и, наконец, с его исламским лакабом, почетным эпитетом. Последний должен был быть сугубо персональным; например, Махмуд Газни получил от халифа Багдада лакаб «Ямин аль-Даула», и в арабских и персидских исторических трудах он обычно известен именно по этому лакабу. Однако Караханиды, по всей вероятности, уравняли арабские лакабы со своими тюркскими титулами, поскольку обычно они не получали их в качестве почетных эпитетов от халифа. Таким образом, на бухарских монетах с 1021 по 1025 г. имеется легенда «Баха аль-Даула Яган-тегин», что должно относиться к Али-тегину. После 1025 г. он сменил тюркскую часть титула на Арслан Илик, что означало расширение его власти. Теперь он управлял как Бухарой, так и Самаркандом.

Махмуд Газни снова вмешался в дела Караханидов и переправился через Окс. Юсуф Кадыр-хан стал великим каганом, однако Али-тегин и его брат, Ахмед ибн аль-Хасан, отказались признать его верховным правителем, и вместо этого Ахмед аль-Хасан сам объявил себя великим каганом. Он захватил Баласагун, а также Озкенд, поэтому Юсуф Кадыр-хан обратился к Махмуду за помощью. Махмуд и Юсуф Кадыр-хан заключили союз и закрепили его родственным браком своих детей. Вскоре, в 1025 г., Махмуд нанес поражение сельджукским союзникам Али-тегина и взял в плен Исраила. Али-тегин бежал в степи, однако потерял своих дочь и жену, попавших в плен к Газневидам. Однако Махмуд вскоре оставил Трансоксиану, и Али-тегин вернулся в Бухару. Но его брат Ахмад переметнулся к Юсуфу и признал его верховенство, тогда как Али-тегин этого не сделал.