Византия. Быт, религия, культура - Тамара Т. Райс Страница 36

Обожая воду, византийцы, как и римляне, любили принимать ванны. Хотя церковь полагала, что три приема ванны в день — это слишком много, два приема считались обычным делом.

Тем не менее в VIII веке клирики, мывшиеся дважды в день, были подвергнуты суровому осуждению со стороны начальства. Только очень богатые люди могли себе позволить выстроить личную баню. Баня, в которой умер Роман III (1028–1034) — его, скорее всего, убили, — стояла рядом с дворцом, в котором он жил. У него был следующий обычай: войдя в баню, он мыл голову, затем все тело, а потом плавал. Это указывает на то, что византийские бани не слишком отличались от римских. Построив церковь, посвященную двум целителям, святым Косме и Дамиану, Михаил IV (1034–1041) возвел в дополнение и баню с фонтанами. Очевидно, его поступок вдохновил других императоров. Ни в одном городе не ощущалось нехватки общественных бань, поскольку дворяне следовали примеру императоров, часто строя подобные заведения в беднейших кварталах. Как и в Риме, в Византии общественные бани были впечатляюще красивыми зданиями. Их фасады богато украшались, а интерьер потрясал роскошью. Во времена Юстиниана, а возможно, и раньше, индивидуальные кабинки и уборные стали считаться необходимыми. В банях обычно находился круглый бассейн, воду для которого подогревали в бронзовом котле и подавали по трубам, заканчивающимся красивым стоком. Бассейны с холодной и горячей водой, а также парная располагались в одном здании. Заведение было открыто для мужчин целый день, а вечерами его посещали и женщины.

Помимо крупных религиозных празднеств и шествий, мероприятий на ипподроме и встреч с друзьями на площадях, в парках и банях, организованные представления проходили нечасто. В значительной степени они были ограничены до определенного количества торжеств, привязанных к временам года и имеющих полуцерковный, полугосударственный характер. Бедняки ждали их с нетерпением. Ежегодный крестный ход с почитаемой иконой через весь город всегда собирал большую толпу. Ежегодное паломничество в монастыри или к святыням было настоящим праздником. Паломничество в Святую землю становилось исключительным духовным подвигом и проверкой физической выносливости, но многие люди, и византийцы, и иностранцы, находили в себе силы совершить его. Города, стоявшие на пути паломников, такие как Эфес, процветали. Многочисленные постоялые дворы предлагали путникам вино и еду, однако по воскресеньям и праздникам им не разрешалось открываться раньше восьми утра и надлежало погасить огни и закрыть двери в восемь вечера.

Увеселения, связанные с языческими праздниками, были более легкомысленными по существу и так нравились людям, что, даже когда студентам университетов запретили принимать в них участие, большая часть продолжала считаться праздниками, по крайней мере до VIII века, а некоторые и дольше. Позднее к ним стали относиться приблизительно так же, как относятся к Хеллоуину в современной Шотландии. Так, например, на празднике Бромелии в честь Диониса люди в масках шествовали по городу. В новолуние на улицах зажигали костры, как это делают и по сей день в отдаленных деревушках Сицилии в день Успения Богородицы, и молодые люди прыгали через огонь. Помимо того, проводились еще местные сезонные ярмарки, на которых мудрецы, астрологи и целители, несмотря на яростные нападки церкви, собирали вокруг себя огромные толпы и делали неплохие деньги на продаже талисманов, амулетов и снадобий. Часто случались непредвиденные представления. Неожиданно приезжали иноземцы в необычных нарядах или на улицах города появлялись заморские звери, например слоны в сопровождении погонщиков, верблюды, управляемые слугами-неграми, или жирафы. Менее добросердечным и невинным зрелищем являлся проход приговоренных преступников, которых вели к месту казни или пытки. Они сидели задом наперед на мулах со связанными за спиной руками. Если приговор выносился прилюдно, собиралась большая толпа зевак.

Но даже подобные события были редкостью. Жизнь в Византии крутилась вокруг семьи, которая, в свою очередь, практически полностью согласовывала свое существование с семейными религиозными церемониями: крещениями, обручениями, венчаниями, отпеваниями и похоронами. Периоды поста и покаяния, ритуалы, связанные с приготовлением пасхального ягненка, и в наши дни являющиеся важной составляющей празднования Пасхи в Греции, путешествия к святыням и в монастыри, паломничества, сменявшиеся периодами удаления от общества или даже уходом в монастырь, рукоположение в духовный сан проходили красной нитью по жизни византийской семьи.

Новорожденного младенца повивальная бабка омывала и пеленала в шерстяные бинты — подобные сценки часто появлялись на византийских иллюстрациях, рассказывающих о рождении детей. В таком состоянии ребенка держали два-три месяца. Богатые семьи часто нанимали кормилиц, чтобы те вскармливали ребенка. С VI века стало считаться необходимым крестить младенца в первую неделю жизни. Во время этой церемонии ребенка трижды окунали в святую воду, а затем несли домой в сопровождении родителей и их друзей, которые шли с зажженными свечами и пели гимны. До VI века детям обычно давали одно имя. Чтобы отличать его от прочих людей с тем же именем, стали пользоваться греческим обычаем добавлять к нему имя отца в родительном падеже. Так детей начали называть, например, Никола Феодору, то есть Никола, сын Феодора. Однако со временем в обиход вошел и римский способ: к имени ребенка, «преномину», добавляли «номин гентилянум» или «когномен» (то есть родовое имя). Фамилии вошли в обращение в VI веке и вскоре уже широко использовались. Мало известно о том, чем кормили младенцев. Одна молодая вдова, жившая в X веке, давала своему малышу жидкую ячменную кашу, мед и воду. Крупы, небольшое количество белого вина и овощи считались подходящей пищей для начавших ходить детей. Мясо давали не раньше тринадцати лет.

Христианство внесло огромную лепту в повышение статуса женщины, привнеся новый смысл и значительность в брак. Гражданское право страны продолжало признавать развод в случаях, когда его желали обе стороны, независимо от осуждения церкви. Развод, хотя по закону и был разрешен во все времена, пребывал в состоянии временного приостановления, и только в XI веке разводы стали распространены и часто оговаривались в контракте. Церковь не одобряла вторых браков, но они не были запрещены, однако третий брак уже сулил серьезное наказание, а четвертый, если его не благословлял император, грозил отлучением от церкви. Эти меры помогли повысить прочность семьи, и во многом благодаря им семейная жизнь оставалась самым важным для человека. Легендарный герой Дигенис Акрит никогда не приступал к еде, не дождавшись своей матери, и усаживал ее на самое почетное место. Мать Пселла, без сомнения, главенствовала в семье. Ее забота об образовании сына, вероятно, выглядела необычной на фоне женщин ее положения, но то, как она властвовала в своей семье, было вполне в порядке вещей. Впрочем, женщины, не считая императриц, даже если и держали в узде мужа и весь дом, не становились равными мужчинам. Хотя, например, Пселл относился к своей сестре именно как к равной. Всем женщинам, даже императрицам, полагалось прикрывать лицо вуалью, когда они выходили из дому. Им запрещалось участвовать в шествиях. Редко кому разрешали присутствовать в гостиных, когда их мужья развлекали своих гостей-мужчин, и ни одному мужчине, кроме членов семьи и домашних евнухов, не дозволялось входить в их покои. И при дворе, и среди знати евнухов, многие из которых были европейцами, нанимали, чтобы те прислуживали хозяйкам дома. Но, несмотря на то что женщинам надлежало вести обособленную жизнь, они не были совершенно изолированы, даже если, принадлежа к знатным фамилиям, должны были появляться на людях в сопровождении слуги, и при этом они могли следовать в церковь (где им приходилось стоять на галерее), к близким родственникам или в баню. Многие женщины, приходя в баню, надевали купальные платья.