Наполеон - Пол Джонсон Страница 29

Бонапарт считал, что в Испании, которая в его глазах была отсталой страной, он сможет сколотить прогрессивную профранцузскую партию, как он когда-то сделал в Италии и Германии. Но это не сработало. Вместо этого – поражения и беды, порождаемые французским альянсом, который ускорил распад Испанской латиноамериканской империи, основного источника богатства Испании, и привел к яростным внутренним столкновениям и угрозе гражданской войны. В марте 1808 года обе группировки обратились к Бонапарту за посредничеством. Он воспринял это как оправдание приказа начать вторжение. Бонапарт без труда захватил Мадрид, но гордость и достоинство испанцев были задеты, когда он сместил Бурбонов и посадил на их место марионеточный режим во главе со своим братом Жозефом, до этого занимавшим трон в Неаполе, чтобы тотчас вручить ему корону, прежде принадлежавшую Карлу V и Филиппу II. В мае начались волнения, вылившиеся в народное восстание, вспыхнувшее в Мадриде и быстро распространившееся после того, как в июне состоялась коронация Жозефа. Были созваны кортесы, или парламент под управлением общенационального совета, а в большинстве частей страны возникали местные советы. Жозеф считался королем Испании только в тех районах, где было сильно военное присутствие французов. Для того чтобы полностью подчинить Испанию, было необходимо постоянно держать на ее территории большие группы оккупационных войск.

Бонапарт никогда прежде не сталкивался с подобной ситуацией. Победа в Австрии сыграла свою роль: как только австрийские войска потерпели поражение на поле боя, и столица была оккупирована, австрийцы тотчас запросили мира. Пруссия повела себя точно так же после поражения под Фридландом. Большие гарнизоны в почти неприступных хорошо оснащенных крепостях покорно сдавались, как только на горизонте показывалась французская кавалерия. Но в Испании, чем больше войск вводил император, тем яростней становилось сопротивление. В Мадриде под командованием Мюрата, назначенного военным губернатором столицы, было 30 тысяч солдат. В Португалии под предводительством Жюно была 25-тысячная армия, еще 20 тысяч солдат стояли вдоль реки Тахо, 15 тысяч – в Каталонии, и 30 тысяч в резерве, в Кастилии – всего 120 тысяч. Испанская армия терпела поражение за поражением, и шансов изменить это положение у нее не было. Вскоре у французской армии закончились запасы продовольствия и фуража. Все продукты приходилось доставлять из Франции, а Бонапарт отказывался высылать их. И тогда французы стали отнимать продовольствие у запасливых крестьян. Бедных земледельцев вешали, пытали, их жен насиловали, за этим следовали неизбежные ответные удары – нападения на отдельные группы солдат, захваченных врасплох, всех их кастрировали и сжигали заживо. Испанцев, которые занимали должности при французских властях, убивали. В наказание оккупанты сжигали целые деревни. Испания стала театром, где происходили самые чудовищные военные преступления, которые с такой пугающей достоверностью изобразил Гойя.

В конце 1808 года Бонапарт взял руководство в собственные руки. Он привез с собой своих лучших генералов – Сульта и Нея, Лефевра и Виктора, и еще больше войск. Жозеф чувствовал, что просто обязан очистить Мадрид. В декабре Бонапарт во главе 45-тысячной армии без труда снова занимает город. Император немедленно издает целую серию декретов и реформ, но все они упали в бесплодную почву. У Бонапарта был наготове всеобъемлющий генеральный план, который принес несколько второстепенных побед. Близ города Корунья он вынудил отступить 30-тысячную британскую армию под командованием генерала сэра Джона Мура, которая прибыла на помощь испанскому совету. К январю 1809 года Бонапарт уже три месяца провел в Испании, и с него было довольно. Император объявил, что эту проблему он уже решил и теперь возвращается к более насущным проблемам своей империи.

Но на самом деле ничего еще не было решено. Хотя Мур был убит, его войска не понесли тяжелых потерь. Имея полное превосходство на море, британцы без особых проблем могли погрузить попавшие в трудное положение войска на свои корабли и высадить их в другой точке на побережье. Преемником Мура стал сэр Артур Уэлсли (позже получивший титул первого герцога Веллингтонского). Он сделал себе имя в Индии, и поэтому и его коллеги, и французы презрительно называли его «генерал сипаев». Он идеально подходил для выполнения поставленной задачи. Генерал выбрал тактику изматывания противника. Он поддерживал испанские войска и берег свою собственную армию. Уэлсли без колебаний оставлял города и плацдармы, когда этого требовала ситуация, и отступал на заранее подготовленные позиции. Он предпочитал оборонительные бои. Но если ситуация складывалась в его пользу, англичанин был способен провести хорошо подготовленную атаку. В отличие от Бонапарта он не был великим стратегом, и не имел таланта к блицкригам. Но Уэлсли являл собой монумент терпению и умению довольствоваться малыми победами. Веллингтон понимал, что война за полуостров будет долгой, и оказался прав: кампания продлилась шесть лет и стала самой длительной за весь период наполеоновских войн.

В октябре 1809 года Бонапарт послал в Испанию еще 80 тысяч солдат, то есть общая численность французских войск достигла четверти миллиона. Общее командование он поручил Массене. Всю зиму 1809-го, весь 1810 и 1811 год стратегической задачей Массены, верного последователя и копии Бонапарта, было вынудить Веллингтона принять бой и тогда разбить английскую армию. Но Веллингтон хитрил, уклонялся от боя, отступал, лишь иногда отражая атаки французов. Английские войска были хорошо снабжены, а воины Массены порой просто голодали. Бонапарт допускал ошибку, от которой предостерегают еще зеленых кадетов в военной школе: «Никогда не усугубляйте неудачу». Оккупация Испании обернулась полным провалом. Тут либо следовало поменять всю концепцию, либо оставить полуостров. Вместо этого Бонапарт слал все новые и новые подкрепления, много ли, мало ли, но количество присылаемых войск уже не могло существенно изменить ситуацию. Для него Испания была сродни Вьетнаму для американцев и Афганистану для Советского Союза. И постепенно армия Веллингтона увеличивалась и приобретала необходимые навыки и опыт, а его испанские соратники становились все более надежными, особенно когда с флангов их поддерживали британские силы. Поэтому общее настроение, ощущение страха, которое обычно вызывал Бонапарт, несколько изменилось. Веллингтон постепенно стал наступать, продвигаться вперед и побеждать на поле боя, сначала в небольших боях, потом в решающих сражениях. Бонапарт во всем винил своих маршалов. Абсолютно все его маршалы побывали в Испании, и все они потерпели поражение. Но хотя Бонапарт критиковал их действия, он так и не составил нового генерального плана. И сам он в Испанию больше не приезжал.

Именно то, что Бонапарту не удалось добиться быстрой победы в Испании – и вообще какой-либо решительной победы – стало одной из причин, которые привели императора к войне против России. Данное решение много говорит о его самоуверенности или, возможно, о вере в свое предназначение, которая подвела его на одном краю континента, и он был готов рискнуть на втором фронте, на другом краю, еще менее подходящем для его методов ведения военных действий. Еще одной причиной была гордыня. Бонапарт считал, что еще не закончил с царем Александром. Он пришел с ним к соглашению в Тильзите, называл его «другом», он никогда не обращался так к австрийскому императору или прусскому королю. Но эти отношения были лишь немного похожи на те, которых жаждал Бонапарт. Он предпочел бы, чтобы русская армия была разбита, чтобы корона на голове Александра пошатнулась, и царь смиренно пришел просить заключения мирного договора, как делали все остальные законные монархи. Более того, хотя царь подтвердил союз с Францией в Эрфурте в 1808 году, однако он (как только недавно осознал Бонапарт) оскорбил и унизил его, отклонив прозрачный намек на то, что император желает жениться на его сестре. Очевидно, царь не считает Бонапарта достойным стать частью «семьи». Несмотря на все его победы, завоеванные королевства, в глазах Романова Бонапарт оставался самозванцем. Поэтому императору пришлось взять в жены Марию-Луизу как последний вариант. Все в итоге сложилось благополучно, Бонапарт непрестанно повторял это и сам. Но обида осталась. В аду нет столько ярости, сколько в душе отвергнутого императора. К тому же Великое герцогство Варшавское, которое Бонапарт создал на территории прусской части Польши в 1807 году, было важным источником напряженности между Францией и Россией. Обычно этим герцогством управлял король Саксонии – один из марионеточных правителей Бонапарта, но на самом деле этим занималась французская армия и польские чиновники. Бонапарт помахал перед носом поляков возможностью расширить и реставрировать польское королевство, вероятно, под управлением Жерома. В это государство вошла бы и часть территории России. Это возмутило русских. Специфика геополитики была такова, что одновременный союз и с поляками и с Россией был просто невозможен.