Женщины Викторианской Англии. От идеала до порока - Кэрри Гринберг Страница 28

Когда девочке исполнялось шесть или семь лет, родителя решали, отправлять ли ее в частную школу или нанять гувернантку (подробнее о гувернантках можно прочесть в главе «Женские профессии»). Луиза Мак Доннелл, леди Антрим, родившаяся в 1855 году, вспоминала, что «обучение девочек праздного класса в мое время было посредственным. Гувернанток выбирали за утонченные манеры и высокие моральные принципы, но никак не за педагогические навыки». Что касается пансиона, его можно было подобрать на любой вкус и размер кошелека. Одни школы муштровали девочек из небогатых семей и готовили из них будущих гувернанток, как, например, печально известная школа в Кован-бридж, которую посещали сестры Бронте. Другие же полировали манеры девиц, чьи помыслы ограничивались счастливым замужеством. Преимуществом таких школ было то, что там собирались девочки одного социального уровня и достатка. У пансионерок была возможность встретиться со сверстницами из своей среды, а у тех могли быть братья, которые составили бы хорошую партию. Даже если девочка обучалась дома, когда она достигала подросткового возраста, ее иногда отправляли в закрытую школу для девочек – в Англии или за рубежом – для завершения образования.

Обучение девочек, как в школе, так и с гувернанткой, включало в себя родную литературу, основы математики и естественных наук, географию, Священное Писание, иностранные языки (обычно французский и немецкий), иногда музыку, рисование и танцы. Объем знаний, который получали ученицы, зависел от школы, но зачастую был ограниченным. К примеру, историю преподавали по сборнику вопросов и ответов Ричмала Магналла, изданному еще в 1798 году. Воплощение зубрежки, этот катехизис был любимым текстом викторианских наставников. Чтобы ученицы не изнывали от скуки, гувернантки старались переключать их внимание с одной темы на другую, из-за чего уроки напоминали мешанину из фактов, имен и дат. Вот типичный план урока из пособия для учительниц (1867 год) мисс Джонсон:

1. Назови основные исторические достопримечательности Англии.

2. Какая из планет ближе всего к Солнцу, а какая дальше всего? Назови их диаметры и период обращения вокруг Солнца.

3. Назови главные исторические лица в период правления Октавиана Августа.

4. Расскажи о преимуществах и недостатках обучения в Спарте.

5. Назови генералов Наполеона Бонапарта.

6. Сколько существует типов архитектуры?

Тема для сочинения: гордыня.

Львиную долю женского образования составляло ознакомление с хорошими манерами и этикетом, ведь ответственность за поддержание морали в то время лежала на женщине. С одной стороны, барышням не следовало знать о сексе, и тем более им не полагалось иметь плотские желания. С другой же, поскольку будущее девушки связывали исключительно с удачным браком, ей нужно было подать себя в выгодном свете и привлечь жениха из своего класса, а то и ступенькой выше. Таким образом, обучение манерам было куда полезнее алгебры. Но всего важнее была хорошая осанка. Кто польстится на сгорбленную и неуклюжую невесту? В своем первом пансионе Мэри Соммервилль столкнулась с настоящим орудием пыток, которое привело бы в восторг испанскую инквизицию: «Хотя я не сутулилась и была хорошо сложена, на меня нацепили жесткий корсет со стальной планшеткой спереди, а поверх платья так стянули плечи лентами, что лопатки практически соприкасались. К планшетке прикрепили металлический прут с полукругом, чтобы поддерживать подбородок, и в таком состоянии мне, равно как и другим ученицам, приходилось готовить уроки».

Бессистемность женского образования оставляла ученицам много свободного времени: например, Сильвия МакКарди и ее сестра, обе рожденные в 1870-х, были полностью свободны уже после обеда. Однако Сильвия впоследствии сожалела, что ее образование было таким скудным: «Мысленно возвращаясь в мои школьные годы, я не могу не отметить некоторую несправедливость. Мои родители были умными, обеспеченными людьми, однако они отдали мое образование на откуп некой молодой особе, которая подходила на роль гувернантки только потому, что у нее был сертификат из Колледжа Наставников. Она учила нас игре на пианино, и мама рассказывала, что, проходя мимо школьной комнаты, она слышала одну и ту же фальшивую ноту день за днем».

Воспоминания о «школьных годах чудесных» оставила писательница и суфражистка Фрэнсис Пауэр Кобб. Фрэнсис была единственной дочерью в преуспевающей английской семье, которая владела значительной недвижимостью в Ирландии. До 14 лет девочка обучалась дома, после чего ее отправили в очень дорогой и престижный пансион для девочек в Брайтоне.

Из книги «Жизнь Фрэнсис Кобб, рассказанная ей самой», Лондон, 1904 год: «Когда мне настала пора получать образование, выбор пал не на Лондон, а на Брайтон, где находилось большинство женских школ. На тот момент (около 1836 года) в городе было не меньше сотни подобных заведений, но пансион по адресу Брунсвик-террас, 32, возглавляемый директрисами мисс Рансиман и мисс Робертс, был nec pluribus impar (не хуже других). Обучение стоило возмутительно дорого, номинальная плата в 120 или 130 фунтов за год оказалась в итоге четвертью от суммы за «дополнительные услуги», которая появлялась в счетах многих учениц. Два года моей учебы обошлись родителям в 1000 фунтов.

Нашу школу можно было бы сравнить с монастырем, а нас самих – с монахинями, но только не с теми, что соблюдают обет молчания. Шум в просторных классных комнатах стоял оглушительный. Находясь в одной из них, можно было услышать, как одновременно играют четыре пианино в соседних помещениях, в то время как в нашей комнате девочки пересказывают учительницам задания на английском, французском, немецком и итальянском языках. Невыносимый шум сопровождал нас весь день до отхода ко сну; времени на отдых не предусматривалось, не считая час прогулки под присмотром учительниц, во время которой мы повторяли глаголы. В этой суматохе нам приходилось делать упражнения, писать сочинения и зубрить огромные куски прозы.

После обеда в субботу вместо игр нам выпадало суровое испытание, называемое «Судным Днем». Две строгие директрисы восседали по оба конца длинного стола, а между ними сидели все учительницы в качестве присяжных. На столе лежали толстые тетради, в которые были занесены все наши дурные поступки за неделю. Вдоль стены на жестких стульях сидели мы – 25 бледных, перепуганных девиц, ожидающих приговора.

Наши дьявольски изобретательные учителя придумали нам на горе некую систему воображаемых карточек, которые мы могли потерять (хотя на самом деле мы их и в руках не держали!) за не сделанные вовремя уроки, за сутулость, за дерзости, за то, что мы вертелись во время занятий, за замечание учителя музыки, за беспорядок в одежде (например, развязанные шнурки), а то и за ложь. Любое из этих преступлений влекло за собой взыскание: «Вы утратили свою карточку, мисс Такая-то, за такой-то проступок». И если к субботнему вечеру все три карточки были утрачены, над несчастной грешницей вершилось правосудие. Ее прилюдно отчитывали, а затем отсылали сидеть в углу. Ничего смешнее этой сцены невозможно себе представить!.. Я видела, как не менее девяти барышень часами просиживали в углу в трех разных комнатах, лицом к стене, при том, что половина их них уже достигла брачного возраста. И все они при этом были наряжены в вечерние платья из шелка или муслина, с перчатками и лайковыми туфельками. Тем, кто избежал суровой участи, было позволено написать письмо родителям, но поскольку все письма прочитывала и запечатывала директриса, искренних суждений о школе и ее наставницах в них не попадалось.