Жизнь и смерть ордена тамплиеров. 1120-1314 - Ален Демурже Страница 26

К тему же тамплиеры принимали только зрелых мужчин, чей возраст позволял носить оружие. ^[97] Тем не менее нам известно о двух исключениях: Бернард Фодель вверил ордену Храма себя и своего сына, изъявив желание защитить его от превратностей судьбы. Мы знаем о пяти случаях дарения Храму детей в Руэрге и в командорстве Ваур (Тарн) между 1164 и 1183 гг. ^[98] Один из тамплиеров, подвергнутых допросу в 1310 г. в Лериде, Арагон, заявил, что вступил в орден в возрасте двенадцати лет, другой — тринадцати. Монастырям тамплиеров приходилось принимать сыновей рыцарей, знати, желающих довершить свое образование. Впоследствии некоторые из них могли принести обет: в Лериде средний возраст сержантов составлял двадцать семь лет, а рыцарей — всего двадцать. Нельзя ли это объяснить тем, что они вступали в орден в более юном возрасте, вопреки предписанию устава? ^[99]

При вступлении в орден или братство (например, в Арагоне) обычной была практика дарения лошади и оружия. «Эймерик и Гильом-Шабер де Барберано предают свои и души и тела воинству, и, когда они покинут мир, они оставят лошадей и оружие». ^[100] Этот отказ от вооружения и коней символизирует отречение от мира.

Братья монастыря; члены братства, участвовавшие в деятельности ордена, часть которых жила в командорстве, а другие заведовали там хозяйством или занимались иными делами; люди всякого положения, свободные и зависимые, которые через дарение ad hominem и скромное пожертвование обеспечили себе покровительство ордена Храма как на небе, так и на земле. Довершим картину семьи тамплиеров, упомянув батраков, ремесленников, возниц, писцов и нотариев, которые просто выполняли наемную работу для ордена. В одном ракте 1210 г., составленном в Велэ, присуствуют подписи возницы Пьера, сапожника Мартена, пастуха Этьена и повара Пьера. ^[101] В Гардени, в Каталонии, прецептор монастыря вознаграждал услуги общественных нотариев и окрестных священников, составлявших подобные документы. В этой связи уточним, что иногда сами тамплиеры были в состоянии составлять эти акты. Около сотни таких документов из картулярия Сельва в Руэрге написаны братом-тамплиером. ^[102]

Тем не менее не станем сейчас об этом распространяться. Огромное множество тех, кто вступал в орден Храма, и, шире, тех, кто ему жертвовал, были выходцами из мелкой и средней аристократии. В Ваоре список благодетелей, естественно, возглавлял сеньор этой области, могущественный граф Тулузы; но позади него рука об руку шли сеньоры Сен-Антонена и рыцари Пена, рыцари Монтагю и духовные лица из местных церковных учреждений (которые набирали своих монахов из той же благородной среды). В Монсоне все известные командоры происходили из аристократии Комменжа, и все феодальные семейства графства, по примеру графа Додона, вступившего в Орден в 1172 г., внесли свой вклад в расцвет ордена. В Велэ семьи Ла Рош-Ламбер, де Фойе, де Марман, де Дальма, все имеющие корни в этом регионе, поставляли прецепторов, братьев-рыцарей и братьев-капелланов. Еще более красноречив пример области Сельве в Руэрге. Тамплиеры присутствовали там примерно с 1140 г., а в 1148 г. там было учреждено командорство. Открытое несогласие разделило самые могущественные и богатые сеньориальные семьи, благоволившие цистерцианцам, и рыцарей из мелкой аристократии, которые населяли и обогащали этот дом Храма. Первые находились в постоянном общении с Нижним Лангедоком и его городами Безье и Нарбонном; они осознавали сущность феодальных отношений и заказывали свои документы на латыни. Вторые, менее знатного рода, жили в рамках своей среды и обладали дофеодальным менталитетом. Их документы составлялись на провансальском языке. Цистерцианские аббаты были новоприбывшими в этой области, в то время как все прецепторы тамплиеров были уроженцами Руэрга. ^[103]

В Каталонии у ордена Храма были тесные связи с родами средней знати, вроде семей графов Урхеля и Торроха, причем член последней, Арно, магистр Монкады — одной из провинций Прованса-Испании — с 1180 по 1184 г. являлся великим магистром ордена. В Англии мелкая знать обеспечивала существенную часть рекрутов, в то время как в Шотландии тамплиеры выходили, главным образом, из той нормандской знати, которую король Давид привел из Англии. ^[104]

Соображения, на которые ссылались люди, предлагавшие Храму самих себя и делавшие ему пожертвования — эти две вещи всегда сочетались друг с другом, — демонстрируют оригинальные черты наряду с традиционными. Я рассмотрю их вместе с движением дарения. Здесь я остановлюсь лишь на самых обычных из них и на некоторых исключениях.

Обычная мотивация, которой по всему христианскому миру руководствовались те, кто приносили пожертвования и дарили самих себя, подразумевала спасение души и освобождение от грехов.

Были и исключения в виде нескольких сомнительных «обращений», вроде истории шотландца, «Гильома, сына Гальфрида, который, предпочитая праздность труду», уступил в пожизненное пользование ордену свою землю в Эспертоне (возможно, из владений своей жены). За это он, по-видимому, получил возможность спокойно жить в доме Храма. ^[105] И разве не было капельки тщеславия в том, что Ричард де Аркур, который сделал пожертвование монастырю Сент-Этьен в Реневилле, стал тамплиером и завещал написать на своем надгробии, расположенном на хорах церкви, следующую внушительную эпитафию: «Здесь покоится брат Ричард де Аркур, рыцарь командорства рыцарей Храма, основатель монастыря Сен-Этьен»? ^[106]