Бомбардировочная эскадра "Эдельвейс". История немецкого военно-воздушного соединения - Вольфган Дирих Страница 26

Советские Юго-Западный (под командованием Ватутина), Донской (под командованием Рокоссовского) и Сталинградский (под командованием Еременко) фронты прорвались через сектора, удерживавшиеся румынскими 3-й и 4-й армиями, обойдя с левого и правого флангов немецкую 6-ю армию, и в 16.00 22 ноября в излучине Дона около Калача сомкнули клещи позади 6-й армии Паулюса. В общей сложности 284 тысячи человек из 6-й армии и подразделений 4-й танковой армии оказались в западне.

Гитлер наложил запрет на предложенный план прорыва, потому что Геринг, недооценивая фактическую ситуацию, пообещал, что люфтваффе обеспечат снабжение окруженных войск.

Положение было неустойчивым и на Кавказском фронте.

К 7 декабря эскадра и ее штаб наконец оказались на долговременных квартирах в Ростове. Холод в блиндажах в Тацинской надоел всем. Летчики еще могли вытерпеть его, но условия жизни и аэродромное обслуживание – это было уже чересчур. Боеспособность эскадры страдала. И в любом случае аэродром был необходим для подразделений транспортной авиации, выделенных для организации воздушного моста со Сталинградом.

Скоро наступило Рождество, но вряд ли можно было назвать атмосферу праздничной: многие уже четвертое Рождество проводили в боевой обстановке.

Из Тацинской пришло сообщение, что утром в сочельник аэродром был атакован и опустошен русскими передовыми бронетанковыми частями, когда генерал Фибиг и его штаб все еще были там. В ужасную погоду, несмотря на всевозможные трудности, большинство самолетов вылетело на аэродромы Ростов-Западный и Таганрог – при видимости 450 м и нижней кромке облаков на высоте 30 м! KG51 еще раз пережила счастливое спасение. Несколькими днями позже немецкие войска снова взяли Тацинскую.

Штаб эскадры организовал трехдневную автомобильную поездку, чтобы забрать в Сарабузе рождественскую почту и доставить ее в Ростов. Но это было все, что командир мог сделать для поддержания морального духа своих людей.

Один день походил на другой – никаких празднований, никакого Рождества! Несмотря на преобладавший туман, эскадра выполняла вылеты для поддержки войск в районе излучины Дона. В сочельник экипажи самолетов, собранные в столовой в Ростове, получили подарочные наборы – один фруктовый кекс, 50 сигарет, лезвия для бритвы, красное вино и зубную пасту. Все были довольны, и странным образом это даже позволило каждому почувствовать себя счастливым.

Члены экипажа обер-лейтенанта Эрнста Хинрихса из 2-й эскадрильи в тот вечер пребывали в особенно хорошем настроении. Они были сбиты за линией фронта, после чего объявлены пропавшими без вести. Список потерь был зачитан по радио 23 декабря, когда они уже вернулись в свое подразделение. Благодаря помощи самых высокопоставленных должностных лиц эти люди смогли перед Рождеством поговорить со своими родителями, женами или невестами. Фактически не было ничего необычного в том, что экипаж самолета, о котором в бумагах, направленных на родину, успели сообщить как о пропавшем без вести или погибшем, фактически уже вернулся обратно после тяжелого перехода через вражеские позиции.

Группа армий «Дон» под командованием фон Манштейна вместе с 4-й танковой армией Гота попыталась деблокировать Сталинград с юго-запада. Они были в пределах 50 км от города, но, когда советское наступление на Дону вскрыло сектор 8-й итальянской армии, попытки прорыва пришлось оставить.

Эскадра получила тягостную задачу – сбрасывать листовки на румынские войска в попытке остановить их паническое бегство и заставить сражаться. Но это было бесполезно!

Холод, сложные метеоусловия и серьезные проблемы с материально-техническим обеспечением поставили тех, кто участвовал в организации воздушного моста со Сталинградом, перед лицом крайне труднопреодолимых проблем.

Русские, их войска, привыкшие к зиме, решительно продвигались вперед, в направлении нижнего течения рек Чир и Донец. Было невозможно направить подкрепления на Южный фронт, поскольку немецкие войска на севере и в центре также вели тяжелые бои.

3 января 1943 г. в Ростов прибыл оберст Конради, чтобы принять командование над эскадрой у майора фон Фридебурга. Он быстро завоевал доверие своих людей; все уважали его и как командира, и как летчика. Но уже пять дней спустя он не вернулся после налета на железнодорожную узловую станцию Баскунчак на главной линии снабжения Сталинграда. Против всех правил он выполнил повторный круг над целью, чтобы отследить попадания, был сбит зенитками и разбился вместе с экипажем.

В тот день началась экстраординарная полоса несчастий для KG51. Только I группа в течение трех дней потеряла тринадцать экипажей. Когда погода улучшилась, новые бои вспыхнули в районе Элисты, в широких заснеженных степях Калмыкии.

Фельдфебель Швахенвальд, бортрадист гауптмана Винкеля, позднее возглавившего 3-ю эскадрилью, так описывал те события: «Под нами струился назад бесконечный поток румын. Наши действия были успешны, но в целом бесполезны, потому что были направлены главным образом лишь против отдельных русских частей, преследовавших их. Здесь, на фронте перед Ростовом, мы вели войну на выживание, с перевесом не в нашу пользу. Все шло не так, как надо, ничего больше не функционировало. Мы испытывали нехватку бомб, узлов, запчастей и топлива для наших самолетов. В помещениях для постоя отсутствовало отопление и было ужасно холодно; мы сожгли все, что попадалось под руку, – дверные коробки, столы и стулья, – чтобы не замерзнуть до смерти».

В январе 1943 г., когда эскадра «Эдельвейс» играла ведущую роль в прикрытии отхода из района Майкоп – Краснодар на Таманский полуостров, бои за Сталинград приближались к концу. Ужасные потери, ледяной холод и голод подрывали силы обороняющихся, несмотря на их героическое сопротивление в ходе ежедневных уличных боев. Многие контейнеры со снаряжением и продовольствием, в которых они так отчаянно нуждались, были потеряны, когда кольцо окружения сжималось, и попали в руки к русским.

31 января генерал-фельдмаршал Паулюс капитулировал, и 2 февраля все бои прекратились. Теперь слово «Сталинград» обозначало поражение, равных которому еще не было.

Последние группы роты аэродромного обслуживания покинули Ростов, взяв с собой техническое оборудование KG51, лишь 5 февраля, когда русские танки были уже на окраине аэродрома. Сохранение драгоценного оборудования может считаться одним из самых больших достижений технического персонала. Немецким саперным подразделениям было приказано взорвать станцию Западная, к западу от Ростова, где наготове стоял состав, но без паровоза. Имелся лишь час на то, чтобы эвакуироваться. Большей части наземного персонала удалось застать армейский эшелон и уехать. Но обер-лейтенант Фельдманн с группой из двадцати добровольцев отказался все бросить. Два из их грузовиков были быстро разгружены, алкоголь сделал чудеса с железнодорожными рабочими. По счастливой случайности Фельдманн смог связаться по телефону с Таганрогом и затребовать дополнительный паровоз, который прибыл в последний момент и вывел состав; они едва успели покинуть станцию, как она взорвалась. Саперы имели точное расписание своих действий. Благодаря решительности маленькой группы людей эскадра по-прежнему располагала ключевыми специалистами и техническим оборудованием.