58-я. Неизъятое - Анна Артемьева Страница 26

Сейчас хоть три года с дитем сиди, а тогда давали месяц до родов, месяц после и месячный отпуск. Все. Двухмесячного ребенка носила в ясли, в обеденный перерыв ходила кормить. Бежишь в кирзовых сапогах и в шинели… Потом садик дали, от МВД, он у нас же, в тюрьме, там сейчас суд. А рядом клуб был. Мы и пели там, и плясали…

* * *

Зарплата у меня сначала была 35 рублей, а когда уходила — 156 рублей 52 копейки. Пенсию дали 78 рублей 26 копеек, я устроилась в детский сад, подработать.

Сейчас нас почитают, на День Победы везут в тюрьму, угощают, пенсия — 14 тысяч. Был День пожилого человека — принесли нам гостинчиков, конфеточек, могу вас угостить чаем. На 85 лет мне с управления (УФСИНа. — Ред.) прислали тысячу рублей, зять мне гулянку сделал. А когда в 90-х хозяин мой умер, пошла я туда за помощью — и получила триста рублей. Лучше б и не ходить, не срамиться. Раньше не почитали вообще ни-че-го.

Один раз к 8 марта премию дали, 25 рублей. 25! Платье купила себе… И матери привезла гостинцев.

* * *

У Володи, моего мужа, который в обысках-то работал, отца как это… ну, репрессировали. А в 90-е реабилитировали. Тогда за это еще подарки давали. Так он умер — а через неделю приходит бумажка, мол, высылается ему подарок. А что за подарок — не знаю, нам-то не отдали.

* * *

Я человек верующий. Это раньше мимо храма даже не проходила, очень запрещённо было. Я-то от души верила, но нельзя было показать. Ни в коем случае! Сразу уволят. А как из органов ушла — стала молиться, на службы ходить. Вон, лампадочка у меня, иконки, книжечки. Евангелие сижу читаю… И о здравии хороших людей молюсь. Из тех, с кем работала, много за кого молюсь, много. А из тех, кто сидел, нет, ни за кого.

РЕМЕНЬ С ПРЯЖКОЙ

«Сейчас глядишь, девочки по тюрьме ходят — юбочки выше колен, каблучки высокие, пилоточка, красота-а. А мы, в кирзовых сапогах… Портянки, роба такая жесткая, колени закрыты, юбки укорачивать ни-ни. А на ремне — пряжка. Ведешь заключенных — а сама стучишь ключом по пряжке, чтобы все знали и обходили, чтобы никто не попадался».

ВЯЧЕСЛАВ РУДНИЦКИЙ 1930, ВОРОНЕЖ

В 1948 году вступил в «Коммунистическую партию молодежи» — подпольную антисталинскую организацию, созданную воронежскими девятиклассниками. В 1949 году был арестован вместе с 24 членами организации. Приговор — 10 лет лагерей. Срок отбывал в Степлаге (Казахстан). Отсидел пять лет и был освобожден по решению Военной коллегии. Реабилитирован, живет в Воронеже.

МЕДАЛЬ «ЗА ПОБЕДУ НАД ГЕРМАНИЕЙ»

Рудницкий, попавший на фронт в 12 лет, получил медаль в 15. При аресте ее отобрали и вернули только после реабилитации.

“ У меня в лагере был друг, Славка Лазарев. Красавец малый, выше меня ростом, лет 30-ти. В штабе Власова министром иностранных дел служил. Однажды к нему в лагерь приехала жена.

Идем с работы, она стоит около проходной (свидания-то не дают). А мы — с номерами, в робах этих страшных. И Славка — спрятался. За нашими спинами спрятался. Чтобы она — такого — его не увидела.

За нашей зоной была санчасть. А у меня в Воронеже была подруга Натуся Донецкая, врач. И я очень боялся, что Натуся придет туда врачом. А я буду — заключенным.

Лев Александрович Нетто
«Я был в плену и у Гитлера, и у Сталина»

1925

Родился в Москве.

1943 … 1944

1943 год — призван на фронт, прошел обучение профессии минера в школе НКВД.

Февраль 1944-го — с группой диверсантов десантировался в Эстонию и во время первого же боя оказался в плену. Отправлен в лагеря военнопленных в Двинске (Латвия) и Каунасе (Литва), затем в Западную Германию.

1945

15 марта 1945-го — освобожден американскими войсками. Несмотря на многочисленные предложения уехать в США или Францию, решил вернуться в Москву.

19 мая 1945-го — из американской оккупационной зоны передан в советскую. В колонне бывших военнопленных и остарбайтеров пешком дошел до Западной Украины, где был призван на военную службу в Красную армию.

1948

Апрель 1948-го — арестован контрразведкой города Ровно по подозрению в шпионаже. Ночные допросы и пытки в течение двух месяцев.

22 мая — приговорен к 25 годам заключения. Этап Ровно — Киев — Москва — Свердловск — Красноярск — Норильск.

1949 … 1953

Осень 1949-го — прибыл в Горлаг (Норильск). Девять месяцев провел на общих работах (строительстве шахт и городских зданий), затем работал токарем в ремонтно-механической мастерской.

25 мая 1953-го — начало Норильского восстания — ненасильственной забастовки 16 тысяч заключенных Горлага. К июлю оно было жестоко подавлено, участники убиты или (в том числе Лев Нетто) распределены по другим лагерям. Освобожден по амнистии.

ФЕВРАЛЬ 1956

Работал инженером, занимался разработкой автоматизированных систем управления.

Написал две книги воспоминаний.

Живет в Москве.

Я был в плену и у Гитлера, и у Сталина. Меня часто спрашивают: где было тяжелее? Так я вам скажу: у себя тяжелее. И физически, и морально.

На фронт меня призвали в 1943-м. Я оказался в группе диверсантов у лейтенанта Сергея Батова. Забросили нас в глубокий тыл. Бой у нас был один. Эстония, лес. Немец нас уже окружил, боеприпасы закончились, снаряды летят и летят… Лежим… Товарищ мой смотрит на меня: «Все, Лео». Ну, попрощались, минута — смотрю, голова его залилась кровью. Командир наш Сергей Батов бросил последнюю гранату, приподнялся: «За Родину, за Ста…» — и не договорил…

У меня осталась одна граната-лимонка. Думаю: должен я сделать то же, что мой командир. Выдернул чеку, приподнялся… На долю секунды закрыл глаза — и увидел маму.

Когда мы ехали на фронт, на Казанском вокзале час ждали поезда, и я бросился домой, к себе, в Даев переулок. Забегаю, вижу: сидит мама, шьет на машинке солдатское белье и плачет. И вот теперь этот образ передо мной встал.

Выпрямиться я не смог. Бросил гранату за валун — и все, и меня уже окружили.

«Поселим тебя в Париже, девчата у нас такие хорошие…»

Сбежать мне удалось только весной 1945-го, под Эйзенахом, в Западной Германии. Нашу колонну — несколько сот человек — вели всего четверо немцев, местные старики, последние, кого удалось призвать. Вечером повели через мост, мы втроем спрыгнули в воду, в потемках этого не заметили.