Самый громкий процесс нашей эры. Приговор, который изменил мир - Сергей Лукацкий Страница 24

Ни Его мать, а уж ей ли не знать об истинной природе Его зачатия, ни Его родные братья не считали Иисуса высшим существом, скорее они не совсем понимали Его (Лк., 2: 50) и даже считали Его безумцем: «И, услышав, ближние Его пошли взять Его, ибо говорили, что Он вышел из себя» (Мк., 3: 20-21, 31), то есть заболел умственно. Они не верили в Него (Ин., 7: 5), а значит, не считали ни Богом, ни ангелом, ни царем. В переданных евангелистами речах Иисуса мы не находим ни одного слова любви или хотя бы уважения в адрес матери. Трения с близкими родственниками находят отражение в логиях Иисуса (Мф., 10: 34-37, 8: 20-22), что естественно, поскольку Его отношения с семьей очень непростые.

Очень трудно извлечь из Евангелий подробности Его личной жизни, но в словах Иисуса нельзя найти осуждение половых отношений в браке или осуждение сексуальности человека. Иисус был раввином, а это определенный социальный статус, подразумевающий некий набор условностей поведения - например, упоминаний о неженатых раввинах не встречается в литературе того и более позднего времени. Их просто не бывало. Если бы Иисус был исключением, Его бы спрашивали о причинах столь необыкновенного поведения, а об этом не упоминается. Раввинистическая литература учит: «Тот, у кого нет жены, не достойный мужчина» (Иевамот, 63а); он живет «без радости, благословения, блага. Торы, защиты. и мира» (Иевамот, 62а). «Мужчина без жены не мужчина» (Иевамот, 626). Тот факт, что в Евангелиях нет упоминаний о Его жене и семье, не может сам по себе отрицать их наличие, ведь не упоминаются же в Евангелиях жены и дети апостолов, а они были. У Петра была теща, которую лечил Иисус (Мф., 8: 14), про наличие семей у апостолов и братьев Иисуса говорит Павел в Первом послании к коринфянам (1 Кор., 9: 5). Иисус часто оперирует свадебными образами, позитивно отзываясь об институте брака (Мф., 19: 4-6; Мк., 10: 8), что может отражать Его личный опыт, как наверняка отражают Его профессиональный опыт притчи и образы о строительстве домов. Но о браке или вдовстве Иисуса мы ничего не знаем.

Судя по Евангелиям, Иисус не был аскетом, не чуждался плотских утех, Его укоряли, что Он «любит есть и пить вино» (Мф., 11: 19; Лк., 7: 34) и позволяет это своим ученикам. Иисус не избегал общества женщин, в том числе и легкого поведения (Лк., 7: 44), даже активно выступал в их защиту, был терпим к плотским грехам (Ин., 8: 7-11).

Не только односельчане, но и никто из современников внутри иудейской среды не мог считать Его божественной фигурой, тем более Он сам не считал себя Богом: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф., 5: 8). «Узрят» в будущем времени не допускает, что проповедующий и Тот, о Ком он говорит, - это одно лицо.

Знаменитая сцена «гефсиманского борения» также показывает, кем Иисус видел Себя по отношению к Богу: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты» (Мф., 26: 39). Невозможно предположить, что Он обращается к Себе или к равному. Формулировка «Не как Я хочу, но как Ты» является частью традиционных еврейских восемнадцати благословений, «Амид». А обращение Иисуса к Господу с креста: «В девятом часу возопил Иисус громким голосом: Элои! Элои! ламма савахфани? - что значит: Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Мк., 15: 34, таргумно-арамейское прочтение) не допускает возможности объединения в Его сознании Себя с Яхве. Кодекс Безы(лат.Codex Bezae Cantabrigensis, V в.) озвучивает несколько иной вариант: «.для чего Ты предал Меня поруганию?» - но смысл не меняется. Он считает себя посланником: «Кто принимает Меня, принимает Пославшего Меня» (Мф., 10: 40). Но сам расставляет иерархию посланника и пославшего: «Истинно, истинно говорю вам: раб не больше господина своего, и посланник не больше пославшего его» (Ин., 13: 16).

Кроме того, Иисус осознает сам и указывает другим разницу между «сыном Божьим», Мессией и Богом: «Что вы думаете о Христе? чей Он сын? Говорят Ему: Давидов. Говорит им: как же Давид, по вдохновению, называет Его Господом, когда говорит: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих? Итак, если Давид называет Его Господом, как же Он сын ему?» (Мф., 22: 42- 45). В диалоге с Пилатом Иисус говорит: «Ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше» (Ин., 19-11), разделяя Себя и дающего власть. А фраза Иисуса «Что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог» (Мк., 10: 18) совершенно однозначно ставит точку в вопросе самопонимания Иисуса как персоны отличной от Бога.

Следует сделать небольшое отступление от обвинений и сказать пару слов о прозвище Иисуса - Назорей, которое встречается во всех четырех Евангелиях и Деяниях апостолов. Это именование не фигурировало на суде в качестве обвинения, однако оно остается загадочным и непонятным по сей день. Вероятно, что это прозвище было в ходу в первые же годы жизни апостольской общины. Лука сообщает, что иудеи называли веру Его последователей «назорейской ересью» (Деян., 24: 5). Это именование фигурирует и в Коране, в прочтении ан-насара. Талмуд иногда называет Иисуса Иешу Ха-Ноцри.

В традиции укоренилось мнение, что это прозвище происходит от топонимического корня, то есть от места рождения Иисуса - поселка Назарет. В повествовании о прибытии семейства Иисуса в Назарет Матфей делает ремарку: «Да сбудется реченное через пророков, что Он Назореем наречется» (Мф., 2: 23). Однако в Ветхом Завете нет пророчества, которое можно было бы истолковать подобным образом. Нигде не сказано, что Мессия должен быть из Назарета, а скорее наоборот: считается, что Мессия придет из Вифлеема, из родового гнезда дома Давидова (Мф., 2: 5). Назарет (ивр. Нацерет или Нацрат) не встречается ни в письменных источниках по истории Палестины, ни в Библии, ни у Тацита, ни в Талмуде, умалчивает о нем и Иосиф Флавий, хотя он упоминает массу (более двухсот) населенных пунктов Галилеи, где он был военачальником. Однако, согласно надписи, найденной израильскими архелогами (MichaelAvi-Yonah's. AListofPriestlyCoursesfromCaesarea) в синагоге CaesareaMaritima, в которой указаны места расселения двадцати четырех жреческих родов, имеется упоминание о Назарете. Это три фрагмента плиты из темного мрамора с надписями на иврите, которые относятся к III в. н. э. Небольшой фрагмент размером 15 х 12 см содержит указание, что местом поселения рода Гапицец (Happizzez) являлся Назарет.

Можно предположить, что во времена Иисуса Нацерет был слишком маленьким и незначительным населенным пунктом, чтобы обратить на себя внимание историков своего времени.

Вторым вариантом прочтения прозвища является принадлежность к назореям, еврейскому религиозному объединению, чья деятельность регламентирована шестой главой книги Бе- мидбар (Числа). В Мишне назорейству посвящен отдельный трактат: Назир. Согласно «Иудейским древностям» Флавия, назорей пользовались повсеместным почетом и были широко распространены в Иудее(Flav.lud. Ant. XIX, 6: 1). Назорей - это человек, который с целью подняться на более высокий духовный уровень добровольно, или по воле родителей, или по велению ангела, берет на себя некий обет. Обет назирута состоит в том, чтобы не пить виноградного вина (нельзя есть виноград и все, что из него изготовлено), не стричь волос и не прикасаться к источнику тумы (духовной или ритуальной нечистоты). Известными фигурами, принявшими этот обет, были судья Шимшон (богатырь Самсон) и пророк Шмуэль (Самуил). Видимо, назореем являлся Иоанн Креститель, о котором рассказывается, что он вел суровую аскетическую жизнь (Мф., 3: 4; Мк., 1: 6; Лк., 1: 15). Есть также весьма аргументированное мнение Егезиппа, которого цитирует Евсевий (Эйсебий), что назореем был брат Иисуса - Иаков Праведный (брат Господень, Иаков Облаим) (Eus.НЕ. II. 23). Иаков не ел ничего мясного, не стриг волос, не умащался елеем.