Жизнь и смерть ордена тамплиеров. 1120-1314 - Ален Демурже Страница 24

К середине XII в. сформировались основные «внутренние» характеристики ордена: устав и привилегии были кодифицированы; двойное служение ордена — военное и религиозное — устоялось, и христианское общество его поняло, о чем свидетельствует поток дарений. Остается рассказать о структуре ордена, и в этом я буду основываться на статьях устава второй половины XII и XIII вв., а также дополнениях, которые намного более подробно раскрывают этот вопрос.

Тамплиеры

«Конь, как всем известно, является наиважнейшей частью рыцаря» (Жан Жироду, Ундина, акт I, сцена II). Истинная правота этих слов идеально подходит ордену Храма. Доказательство: если в походе тамплиер, нарушив дисциплину, выезжал из рядов, его спешивали и отсылали (все так же пешком) в лагерь ждать заслуженного наказания (статья 163).

Но лошадь также первым делом приходила на ум тамплиеру, когда он хотел подарком вознаградить «благородного мирянина, друга дома» (статья 82), принявшего участие в крестовом походе и некоторое время состоявшего на службе в латинских государствах.

Лошадь и, особенно, количество лошадей, отведенных каждому из тамплиеров, являлись основополагающим критерием иерархической структуры ордена. Сначала уже само обладание лошадью выделяло воинов, «служащих господину королю с конями и оружием» (статья 9), из числа остальных братьев. А среди бойцов существовало различие между рыцарями, которые имели право на трех верховых животных, и сержантами, у которых было только по одному скакуну.

И опять же, посредством лошади неуловимым образом устанавливалась иерархия высших сановников ордена. Разумеется, все они имели право на четыре лошади. Но магистр ордена вдобавок располагал одним туркменским скакуном — лошадью восточного происхождения, нервной и хрупкой, которая не имела равных в бою, — и двумя или тремя вьючными или ломовыми лошадьми. Маршал ордена, отвечающий исключительно за военные операции, обладал столькими же лошадьми, а вот сенешаль, хотя и был вторым сановником в ордене, получал только одного, если так можно выразиться, «парадного», т. е. хорошего боевого коня, но чуть менее ценного, чем лошадь туркменской породы. У командора Иерусалимской цитадели было всего три лошади и один туркменский конь или «добрый ронкин». Что же касается командиров сержантов, то у них было только по две лошади.

На этом неравенство не заканчивалось. В мирное время лошади магистра питались лучше, чем все остальные: «в то время как братья монастыря получают меру ячменя на двенадцать лошадей, магистр получает [одну] меру на десять [лошадей]» (статья 79). Тем не менее «лошадиная» иерархия отчасти сглаживалась во время военных операций: все кони получали поровну корма, а магистр мог выделить каждому, как рыцарю, так и сержанту, дополнительное верховое животное.

Вот и все, что касается храмовников высшего ранга; но в целом масса тамплиеров была организована таким же образом. Правда, в ней переплетались многие иерархические структуры. Например, мы снова встречаемся с трехчастной схемой феодального общества: те, кто сражаются (рыцари и сержанты), те, кто молятся (капелланы), и те, кто работают (братья-ремесленники). Или со груктурой монастырской организации: с одной стороны, братия монастыря (рыцари, сержанты и капелланы), с другой — братья-ремесленники, — это очень напоминает разграничение между монахами и послушниками у цистерцианцев. Добавим социальное расслоение между знатью и простыми людьми, которое хоть и отчасти, но совпадало с профессиональным разделением — рыцари и сержанты.

Братья-капелланы были единственными в ордене священниками. Они совершали богослужения и наставляли братьев на путь истинный.

Что касается сословия воинов, то оно почти с самого начала распадалось на две категории, рыцарей и сержантов, или служителей, которые отличались от первых лошадьми, одеждой и оружием. Изначально существовало только одно условие для вступления в воинство Храма: свободное происхождение. Но в орден Храма приходили в основном, чтобы сражаться с неверными силой оружия, а заниматься этим было по плечу лишь сословию рыцарей (возникшему и развившемуся одновременно с феодальной организацией общества), так как только они обладали навыками и средствами конного боя.

Этим объясняется и различие между рыцарями и сержантами, которое не стоит недооценивать: сержанты могли сражаться верхом на коне, и в этом случае ими командовал туркопольера (статья 171). Но в боевом строю их никогда не ставили в переднюю линию: они были легче вооружены, хуже экипированы, менее опытны, и поэтому их шеренга не обладала такой ударной мощью, часто неотразимой, как первая.

Вообще-то это различие, которое в своей основе определялось имущественным неравенством, должно было бы размыться в ордене, где при вступлении давался обет бедности. На самом же деле, пропасть росла и соответствовала отчетливому классовому расслоению, которое перекроило средневековое общество. В середине XIII в. человек, просивший принять его в орден, должен был указать, кем он будет — рыцарем или сержантом. Чтобы стать братом-рыцарем, требовалось соблюсти два условия — уже получить рыцарское посвящение и быть сыном рыцаря или хотя бы потомком рыцаря по мужской линии. Так появилась новая привилегия. Дополнения ясно говорят об этом: