Марк Мидлер. Повесть о фехтовальщике - Александр Мидлер Страница 24

…«Это не значит, что я культивирую «корявое» фехтование, – говорил Марк. – За исключением случаев, когда нестандартность приносит победу. Тогда придумываю, как можно ее обезвредить и одновременно нахожу ей место в арсенале. Главное, шепчу себе: а коряга-то не только успешна – по-своему она красива. Основное – поцеловать лягушку. Глядишь, она станет царевной».

* * *

– В философии есть направление, – сказал брат, – в рамках которого считается, что, например, математическая формула верна, когда она красива. Я, напротив, уверен в том, что рапирная стойка, движения бойца, его действия и сама его психология красивы, если они любым образом приносят ему выигрыш… Бои на шпаге Григория Крисса до того, как он стал чемпионом мира по шпаге, многие смотрели с недоумением. Крисс стоял в стойке, необыкновенно раскоряченной. Нашлись «выкидыши», которые называли Григория «корягой». Но когда он стал выигрывать один за другим международные турниры по шпаге, та же фехтовальная элита признала Крисса великолепным исключением из правил классики.

– Правильно ли я тебя понял: твой подход, о котором упомянул Виталий Андреевич, состоит в том, что ты переоцениваешь классическую рапирную стилистику с точки зрения современных требований – убыстряешь проведение приемов, уменьшаешь в поединке количество сложных атак, сокращаешь саму их сложность, основой боя делаешь простые однотемповые атаки, избавляешься от четырех из девяти принятых классических защит…

– Сегодня аристократизм не пропал. Просто на первый план вышел прагматизм, прямая нацеленность на результат – нанести удар, укол. Он может быть нанесен не очень красиво, но должен быть нанесен. Без околичностей. Без «архитектурных излишеств». Без завитушек…

Как сказал мне президент Федерации фехтования России Александр Юрьевич Михайлов, кореянка Ким Джи Ен стала в 2012 году на Олимпийских играх в Лондоне чемпионкой Игр, применяя один прием – в точно выбранный момент быстро колола навстречу. После Олимпиады Ким Джи Ен на крупнейших международных турнирах поднимается на первое-второе места. Подтверждает неслучайность своей победы. По сути, убедительно доказывает закономерность своей награды.

– В двадцатом веке не было ни одного случая выигрыша Олимпийских игр на одном приеме, – сказал я. – Соперницы кореянки – они же виртуозные фехтовальщицы (Загунис, Великая…) – не могли придумать контрприем? Это невероятно!

– Вот так, – заключил Михайлов – быстро и вовремя, отлично выбирает момент и – колет прямо и просто – навстречу. Можно, конечно, заявить, что она тупо делает одно и то же. Но результат – золотая медаль – налицо.

Идя после разговора с Михайловым домой, я вспомнил давние сетования Марка на одну из его учениц:

«Я ей говорю: «Не коли подряд все время навстречу! Что, ничего в фехтовании больше не изобрели, помимо…» Семь раз сказал! Она восьмой раз колет навстречу. Ну, как еще с ней!.. И ведь стала чемпионкой мира!»

Иными словами, сложные завязки, многоэтажные приемы – аристократизм фехтования – остался в первой половине ХХ века. Уже в 60-е –70-е годы, когда фехтовала «золотая четверка» во главе с Марком, немногие бойцы в России сохранили аристократизм, от которого было неотъемлемо разнообразное изящество приемов. Некоторым бойцам, например, Виктору Ждановичу в рапире, Давиду Тышлеру в сабле, удалось, правда, интегрировать аристократический стиль фехтования в прагматику современности. Но это – исключения, к числу которых можно в какой-то мере отнести и Мидлера. С той оговоркой, что для него определяющим был все же факт победы. Это отличало Марка от того же Ждановича.

Поэтому Марк защищал, например, пятого номера своей команды – Юрия Шарова, известного в фехтовальном мире тем, что побеждал, не затрудняя себя ни разнообразием уколов, ни изяществом.

Шаров был предельно предсказуем.

В августе 1955 года я дрался против него за первое место в юношеском чемпионате страны. С тех пор он не изменился. Одно и то же: четвертая защита и прямой укол. Случается, берет шестую. Но, как правило, четвертую. Бесконечный круг четыре.

Казалось бы, на этом Шарова «запросто можно поймать», как пренебрежительно говорил Жданович, боец, известный своей виртуозностью.

Верно. Поймать мог. Жданович. Может быть, еще несколько десятков виртуозов клинка в мире.

Но у Шарова было много других противников.

Я, например, не мог «Шарика», как его называли в команде, поймать. Тем более запросто.

Я видел, что Шаров делает одно и то же. Но он так выбирал дистанцию, скорость, темп и момент защит и атак, что его «словить» мне, как и множеству других фехтовальщиков, не удавалось.

Шаров левша. Стоит узко в профиль. Видеть – ясно вижу, понимать – абсолютно понимаю, а попасть – не попадешь.

Марк всегда выигрывал у Шарова. Тем не менее на обсуждении кандидатур в сборную команду страны по рапире на Олимпийские игры Марк добился того, что «однообразного левшу» – Шарика, вновь и вновь брали в команду.

В присутствии самой высокоэкспертной тренерской элиты, руководства Спорткомитета и звезд фехтовального мира Марк, защищая Шарика, сказал: «Из восьми защит, существующих в фехтовании, сегодня, считаю, рапиристу достаточно четвертой и шестой. Главное – знать момент и ситуацию, в которой вы используете эти защиты. Шаров хорошо чувствует время и место. И приносит свои победы. – И добавил: – Вы сначала выиграйте у Шарова, а потом выгоняйте его из команды».

Романтика плетения кружев давно и прочно уступила кратчайшим быстротным действиям. Зрители часто не успевают увидеть и понять, что произошло. Так бывало и раньше, но эволюция фехтования – его убыстрение, упрощение, даже определенное огрубление, уменьшение вариативности действий, все менее вычурная эстетика при максимальной результативности.

Произошла замена красоты виртуозности, красоты самого процесса поединка на восторг достигнутого результата.

Но широкому зрителю малоприятно ничего не понимать и видеть только, как, отмечая уколы, зажигается то одна, то другая лампа. То есть в момент, когда современная видеотехника способна сделать поединок, как никогда раньше, зрелищным, сам он потерял большую часть зрелищности.

Но это не вина фехтования. Еще полвека назад знаменитый венгерский тренер Янош Кевеи, воспитавший великих польских саблистов Заблоцкого и Павловского, предсказал, что фехтование должно стать рациональным. Он еще сказал, что фехтование станет стремительным и, подчеркнул, акробатичным. Но он не сказал главное: что фехтование станет заметно более простым внешне – по рисунку действий бойцов на дорожке, и гораздо менее зрелищным с точки зрения любителей эффектности.

Это – проблема: Марк считал фехтование элитным видом спорта, не понятным массе зрителей. Но непонятным пока. Он полагал: если, например, показывать поединки по телевидению и их интересно и грамотно комментировать и как обязательную использовать рапидную и стоповую видеотехнику, этот вид спорта может стать более зрелищным. А чтобы фехтование стало массово популярным, его развитием должна заняться команда во главе с человеком государственного ума. Лидер команды должен понимать фехтование в тонкостях, видеть его перспективы и быть инвестором фехтования как Глобального Проекта.