Сталин: операция "Эрмитаж" - Юрий Жуков Страница 24

Однако проблема в том, продолжал Хинчук, что и тут есть свои трудности. Сотрудники Наркомпроса не желают осознать всю серьезность и важность такой экономической меры, постоянно чинят препятствия, выступают с мелочными придирками, мешают делу, цепляясь за давно устаревшие постановления и инструкции. Да и Наркомфин, слепо следуя все тем же инструкциям и правилам, тормозит выполнение наиважнейшей задачи – обеспечению страны в столь ответственный момент валютой. А ведь валюта эта так необходима для индустриализации, для выполнения резолюции партийного съезда!

Разумеется, никаких возражений не последовало, и подготовленный загодя проект единогласно утвердили без малейшей поправки.

Постановление СНК СССР

О МЕРАХ К УСИЛЕНИЮ ЭКСПОРТА И РЕАЛИЗАЦИИ ЗА ГРАНИЦЕЙ ПРЕДМЕТОВ СТАРИНЫ И ИСКУССТВА

Совет народных комиссаров Союза ССР постановляет: 1. Признать необходимым усилить экспорт предметов старины и искусства, в том числе ценностей музейного значения, за исключением основных музейных коллекций.

2. Для руководства работами по выявлению и отбору предметов старины и искусства, имеющих экспортное значение, в том числе входящих в состав музейных фондов, находящихся в ведении Народного комиссариата просвещения, НКТоргом СССР назначаются особые уполномоченные. Советам народных комиссаров союзных республик предлагается обязать НКПросы этих республик назначить для той же цели своих уполномоченных. Те и другие уполномоченные действуют на основании инструкции, издаваемой Народным комиссариатом внешней и внутренней торговли Союза ССР по согласованию с народными комиссариатами просвещения союзных республик.

3. Разногласия, возникающие между уполномоченными Народного комиссариата внешней и внутренней торговли Союза ССР и уполномоченными народных комиссариатов просвещения союзных республик, окончательно разрешаются комиссиями, образуемыми в районах деятельности уполномоченных, в составе председателя, назначаемого Советом народных комиссаров соответствующей союзной республики, и указанных уполномоченных.

4. Какое бы то ни было изъятие и распределение предметов старины и искусства из музейных фондов без согласия упомянутых в ст. 2 уполномоченных воспрещается.

5. Вывоз за границу предметов старины и искусства допускается лишь при наличии согласия Народного комиссариата просвещения соответствующей республики, причем лицензионные разрешения выдаются исключительно органами НКТорга СССР в установленном порядке.

6. Народному комиссариату внешней и внутренней торговли Союза ССР предоставляется право устанавливать предельный размер суммы и иные условия, при которых вывоз предметов старины и искусства допускается в безлицензионном порядке.

7. Предложить Народному комиссариату внешней и внутренней торговли Союза ССР установить порядок реализации предметов старины и искусства, обязательный для всех учреждений, организаций и предприятий, производящих таковую реализацию.

8. Предложить Народному комиссариату финансов Союза ССР представлять в Народный комиссариат внешней и внутренней торговли Союза ССР все данные о вывозе имеющегося в его (НКФ СССР) распоряжении предметов старины и искусства, а самый вывоз таковых производить по генеральным лицензиям, выдаваемым Народным комиссариатом внешней и внутренней торговли Союза ССР.

Председатель Совета народных комиссаров Союза ССР

Я. Рудзутак

Секретарь Совета народных комиссаров Союза ССР

И. Мирошников [59]

Три дня спустя данный нормативный акт, еще не обладавший силой закона, дословно повторило постановление Совнаркома РСФСР. А двумя месяцами позже наркомат добился еще большего. При утверждении 22 марта скорректированного экспортно-импортного плана для бюджета давно уже шедшего хозяйственного года он провел через Политбюро принципиально важное и для себя, и для судеб произведений искусства, памятников старины решение:

«Обязать ЭКОСО [60]РСФСР по соглашению с Нарком-торгом СССР в месячный срок представить в его распоряжение антикварных изделий на сумму 5 миллионов рублей сверх контингента, установленного контрольными цифрами (3 миллиона рублей)» [61].

То есть теперь внешторговцы решили срочно и непременно получить музейных ценностей на 8 миллионов рублей, хотя еще в ноябре минувшего года надеялись всего лишь на 3 миллиона, да и то в течение двенадцати месяцев.

Много это или мало? Попытаемся посчитать.

Весь экспорт, по прикидкам Наркомторга, должен был дать за год 746, 5 миллиона золотых рублей. Из них только на нефть приходилась седьмая часть – 104 миллиона, примерно по столько же должен был дать вывоз хлеба, леса, пушнины. Планировавшаяся же выручка за антиквариат составила бы даже в удачном случае чуть более одного процента!

Ради этого одного процента и использовал Наркомторг письмо Андреевой, «записку» Печерского, сумев облечь их в сухую, предельно жесткую по смыслу юридическую форму. Он вывел изъятия из музейных фондов из-под действенного контроля наркомпросов и тем самым стал монополистом в деле экспорта антиквариата.

Отныне судьбы музейных собраний решали не опытные профессионалы-искусствоведы, а люди весьма далекие от проблем сбережения и изучения произведений искусства. Первенствующую роль играли теперь особоуполномоченный Наркомторга и директор-распорядитель «Антиквариата» А. М. Гинзбург, уполномоченный по Ленинграду – Простак, по Москве – Н. С. Ангарский. А предрешил именно такой ход событий Я. Э. Рудзутак.

Рудзутак по должности был обязан поддержать любое предложение Наркомторга и Микояна, которые хотя бы в будущем способствовали увеличению валютных накоплений. Однако возникает целый ряд вопросов. Почему он согласился подписать постановление «О мерах к усилению…» только 23 января, а не сразу же после съезда? Почему столь решительно, активно поддержал весьма проблематичную возможность получить лишь один процент экспортного плана? И почему инициатором внесения проекта постановления стал не член правительства Микоян, и без того участвовавший в заседании, а Л. М. Хинчук?

Наконец, Рудзутак вполне мог решить проблему и единолично: его огромные властные полномочия позволяли так поступить. Ведь еще 27 января 1927 года Политбюро ликвидировало собственную Комиссию по наблюдению за экспортно-импортными операциями, действовавшую несколько лет. Возложило ее прежние полномочия на одного Рудзутака, оказав ему тем высочайшее доверие. Яну Эрнестовичу было поручено разрешать все возможные споры, а при возникновении конфликтных ситуаций между наркоматами – либо собирать специальное совещание, либо «входить за разрешением спорных вопросов» в постоянно действовавшее совещание при председателе СНК и СТО СССР.