Елена Рубинштейн. Женщина, сотворившая красоту - Мишель Фитусси Страница 24

«Это и есть любовь?» — думает она.

Ей тридцать шесть, она мужественный, деятельный человек, обладает властью и авторитетом, но при этом по-девически наивна. Несколько секунд они стоят, обнявшись, забыв обо всем, покашливание возвращает их на землю. Они забыли о столяре.

— Так вот, насчет шкафов…

Эдвард высказывает свое мнение, и Елена с ним соглашается. Он прав, стенные шкафы лучше будут смотреться в глубине комнаты. Она берет его за руку и ведет осматривать дом, не скрывая гордости.

— Ну, что вы на это скажете? — спрашивает она, подведя его к окну третьего этажа, откуда открывается волшебный вид на лондонские крыши.

— Потрясающе. Вы не перестаете меня изумлять, дорогая.

Неужели именно ради этой похвалы она свернула горы? В этот день ей кажется, что да.

Как она могла столько времени жить без него? А между тем они такие разные. Она скованна, не уверена в себе, если только не занята работой, в работе же жестка и требовательна. Он экстраверт, любознателен, импульсивен. Общее у них — это нонконформизм, любопытство к вещам и людям, умение воодушевляться и фантазировать. Эдвард — единственный человек, который способен заставить ее забыть о работе. Как в Мельбурне, он каждый вечер выводит ее куда-нибудь.

Лондон насыщен новинками, талантами, зрелищами, в нем бурлит культурная жизнь. Это эпоха Сердечного согласия и большой франко-британской выставки, на которую съехались все аристократы. Эдвард знакомит ее с Сомерсетом Моэмом в безупречном смокинге и с моноклем, с Бернардом Шоу, узнаваемым издалека по рыжей бороде и ручной вязки свитерам от роскошной фирмы «Jaeger», с Максом Бирбомом, денди и театральным критиком.

Эдвард и в Лондоне знает всех, и ему здесь необыкновенно уютно. Рядом с ним она чувствует себя провинциальной простушкой. Эдвард посмеивается над ее комплексами и умеет утешить как никто.

— Вам не в чем им завидовать. Скоро вы станете здесь королевой.

Они знакомятся с Редьярдом Киплингом, только что получившим Нобелевскую премию, с Джеймсом Барри, чья пьеса «Питер Пэн» встречена публикой с большим восторгом, с Джеромом К. Джеромом и Вирджинией Стивен, пока еще не ставшей Вульф (за Леонарда Вульфа она выйдет замуж три года спустя), с сестрой Вирджинии Ванессой Белл и другими «блумсберийцами». Интеллектуальная и политическая элита собирается в кафе «Рояль», которое становится штаб-квартирой Эдварда и Елены. После завтрака, часто совместного, Эдвард задерживается в кафе, чтобы почитать газету или поболтать с друзьями, а Елена торопится в салон. Ремонтные работы несколько затянулись, но она хочет, чтобы все получилось идеально. К тому же Эдвард здесь, а это главное.

Как-то во время грозы, укрывшись под козырьком ресторана, они ждут фиакра. Эдвард согревает ее в объятиях, и она молит про себя, чтобы дождь не кончался. Эдвард Уильям Титус выбирает этот миг, чтобы вновь попросить ее стать его женой.

Они поженятся 28 июля 1908 года, пригласив двух близких друзей в свидетели. Церемония сугубо частная и трогательная.

Король Эдуард VII только что открыл Олимпийские игры. Со всей Европы съехались болельщики, чтобы следить за соревнованиями на специально построенном стадионе в предместье Лондона. Новобрачные, поглощенные собственным счастьем, ничего вокруг не замечают. Во время завтрака после церемонии Елена витает в облаках и едва притрагивается к еде.

Господин и госпожа Эдвард Титус решают провести медовый месяц в Ницце, в те времена это модно. Они поселяются в отеле «Ривьера Палас», где обычно останавливалась королева Виктория. Украшенная особняками рококо, экстравагантными прихотями миллиардеров, Ницца стала символом «прекрасной эпохи». Богатые иностранцы приезжают сюда отдыхать, англичане облюбовали район Симье, русские — просторное здание «Парк Империал».

Чета Титус съездила в Канны, Грас, Монте-Карло, они ужинают при свечах в великолепных ресторанах отеля «Негреско» и казино «Руль». После нескольких танцев Эдвард усаживается за игорный стол, Елена смотрит, как он играет, и наблюдает за окружающими. Игра на деньги не кажется ей интересной, она слишком хорошо знает, как трудно они зарабатываются. Однако расточительность знатных русских вызывает у нее любопытство. Муж рассказывает ей множество историй об их безумствах, страсти к празднествам, немыслимом азарте, заставляющем терять состояния.

Начинается новый день, и мир опять принадлежит им.

— Вся эта красота создана для нас, дорогая, — не устает повторять ей Эдвард.

И обводит рукой море, пенящееся серебром, прихотливые изгибы берега, вычурные виллы, прилепившиеся к скалам, сады, пенящиеся розовым цветением бугенвиллей, растрепанные от ласк мистраля пальмы. Елена на все откликается счастливым трепетом — поцелуи, запах сигары, запах жимолости в наступивших сумерках…

У себя в номере, лежа в постели, прижавшись к Эдварду всем телом, чувствуя его каждой клеточкой кожи, она вспоминает их объятия и ощущает пульсирующее тепло в животе. Эдвард хороший любовник, ласковый, внимательный, он терпелив и тогда, когда стыдливость Елены сковывает ее, мешая целиком ему довериться.

Мало-помалу он учит ее наслаждаться. После любви Елена чувствует себя царицей мира. Порой она спрашивает себя, заслужила ли такое счастье? Чем еще должна за него заплатить? И в порыве оптимизма решает: заслужила! И сделает все, чтобы они были счастливы как можно дольше.

Счастливы они безусловно, но у каждого из них есть свои демоны-искусители. Однажды утром Елена первая села в машину, сидела, ждала, но муж не спешил к ней присоединиться. Она снова вернулась в холл, чтобы поторопить его. В свой последний день перед возвращением в Лондон они задумали съездить в горы.

Эдвард был увлечен беседой с рыжеволосой красавицей. Елена заметила ее еще накануне вечером, обратив внимание на ее безупречную кожу.

— Ослепительна, вы не находите? — спросила она мужа.

— Кто? А, да… Дама полусвета. Здесь много таких охотится.

Эдвард рассеянно посмотрел на молодую женщину, она шла по залу ресторана, и эгретка из белых перьев с бриллиантами казалась флагом в ее пламенеющих волосах. Разумеется, все ее заметили, мужчины провожали одобрительными взглядами, женщины — подозрительными. Эдвард с улыбкой повернулся к жене и нежно коснулся губами ее ладони:

— Я смотрю только на вас, дорогая.

А утром предатель не только смотрел на рыжую. Он держал ее маленькую ручку, туго обтянутую перчаткой, и окутывал ее своими магическими чарами. Елена прекрасно изучила все его приемы — приемы павлина, распускающего хвост.

Рыжая весело смеялась, запрокинув голову. Видна была только подрагивающая эгретка. И еще широкая улыбка Эдварда, довольного успехом. Ревность и гнев обожгли Елену, она развернулась, села в машину и приказала шоферу ехать вперед. Через несколько минут сделала знак остановиться и вышла. Накануне она заметила в витрине одного из ювелирных магазинов потрясающий жемчуг. Сегодня она купила его, несмотря на баснословную цену. Она вся дрожала, когда доставала деньги из сумочки, а потом просила застегнуть у нее на шее ожерелье. Потом снова села в машину, попросила отвезти ее на вокзал и уехала первым поездом в Париж, не дав мужу даже возможности объясниться. Только из отеля «Крийон», куда она приехала со слезами и без багажа, она позвонила в «Ривьеру Палас». Эдвард вне себя от тревоги курил в холле, не зная, что и думать. Он собирался обратиться в полицию и был счастлив, услышав голос жены по телефону. Он не понял, о какой безумной драме идет речь и что вообразила себе его жена.