Квартет Я. Как создавался самый смешной театр страны - Александр Демидов Страница 23

В ней рассказывается о том, что наша история еще продолжается

Когда-то давно, еще в учебном театре ГИТИСа мы придумали смешную штуку – 100‐летие «Квартета». Это был 95‐й год, 22 октября, мой день рождения – мне исполнялось 25 лет, и нам всем вчетвером исполнялось 100.

Сегодня нам на четверых – под 200. И можно сказать, что «Квартету» – 100, потому что каждый из нас внес свои 25 лет в его историю.

Мне кажется, это очень вдохновляющая история – мы своим примером показали, что четверо провинциалов, приехавших после школы покорять Москву, могут добиться успеха. Наш театр сегодня известен и любим, наши фильмы показывают по всем каналам, нас очень тепло встречает публика в других городах, и всего этого мы добились своими силами – нашей энергией, молодостью и талантом. Мы просто очень верили в себя и в свое дело.

Многое в книгу не вошло. Есть еще море историй. Я упомянул не всех людей, с которыми нас свела судьба и которые имели отношение к нашему театру. Значит, будет повод еще раз встретиться с вами, дорогие читатели, рассказать вам что-то еще из истории нашего «Квартета» – истории, которая продолжается…

Для тех, кто дочитал эту книгу до конца, еще несколько историй о «Квартете И».

* * *

Мы привыкли смеяться и смешить людей. И даже история создания нашего театра иногда становится шуткой. Например, в Википедии написано, что «Квартет» был создан двумя молодыми парнями из Одессы Ростиславом Хаитом и Леонидом Барацем, которые в 1992 году, приехав из Одессы в Москву, встретили уже известного в то время оператора Александра Демидова, снявшего такой популярный фильм, как «Медвежья охота». Действительно, есть такой фильм. Вышел в 2007 году. Не имею к нему никакого отношения, и как оператор его точно никогда не снимал. Да никогда и оператором-то не был. Я был режиссером и сценаристом клипов, даже продюсером. Но не оператором точно.

И вот на 15-летие «Квартета И», которое праздновалось в Театре эстрады в 2008 году, Геннадий Викторович Хазанов, руководитель театра и прекрасный артист, поздравил нас басней. Геннадий Викторович любил появляться на разных юбилеях в образах разных персонажей. Нас он решил поздравить в образе баснописца Крылова. И из этой басни следует, что действительно Слава с Лешей придумали театр, а потом они уже позвали в этот театр Камиля, и только потом уже в довесок взяли меня. В моей книге все совершенно по-другому, в ней как раз нет художественного вымысла, а есть факты, хоть и литературно обработанные.

* * *

Перед каждым спектаклем Камиль разогревается. Ему надо прийти в некое творческое боевое состояние. В гримерке он начинает рассказывать истории, подшучивать над нами, кривляться. Кое-что мы слышим уже 30 лет подряд, и все равно всегда смешно. Иногда он просто вбрасывает какие-то слова, и уже все смеются. Например, что такое «ыэппопия», знает только Камиль. Или он может смешно натягивая штанину, щелкнуть ногами и отчеканить: «Александрийского столпа!» И все хохочут. Или иногда он показывает какого-то знакомого из Волгограда, который говорил: «Студент прохладной жизни! Ну, что тебе дать – леща или кувалдочки?» Этот вопрос, «леща или кувалдочки?», преследует нас везде во всех гримерках.

* * *

Слава в свое время сказал, что никто так не может рассмешить каждого из нас, как каждый из нас четверых. В этом тоже проявляется и долголетие нашей дружбы, и привязанность друг к другу, это то, что нас держит. И по этому поводу вспоминается несколько историй.

Наш первый музыкальный номер, состоящий из песен с женскими именами, был нашей визитной карточкой, и мы начинали с него каждое выступление, каждый наш корпоратив. И вот как-то, помню, 8 Марта мы должны поздравлять ветеранов ОМОНа. Выступление должно быть перед женщинами, видимо, перед пожилыми ветеранами. И мы за кулисами понимаем, что в зале из ветеранов ОМОНа сидят три бабушки, причем бабушки из отделения ВОХР – три бабушки-вахтерши. Что они могли защищать? Ну, наверное, когда-то они могли быть защитницами. И мы выбегаем, а в зале сидят милиционеры, тогда еще в синей форме, просто омоновцы, причем, по лицам далеко не ветераны, а из ветеранов, имеющих отношение к Международному женскому дню – вот эти вот три бабули. И каждый из нас солирует какую-то песню, а остальные трое ему подтанцовывают или подпевают. И всегда есть некий люфт: когда кто-то поет, а трое танцуют, мы успеваем перекидываться какими-то фразами втихаря. Скажем, поет Слава, а мы с Лешей и Камилем «напеваем»: «Ля-ля, ля-ля, ля-ля, нифига себе, женщин-то как много», – подзуживаем мы друг друга. Или кто-то другой поет, а остальные опять: «Ух ты, женщин-то сколько в зале – целых три бабки сидят!» И вот так мы поем одну песню за другой в этих люфтах, прыгая на заднем фоне солирующего, шутим и пытаемся себя как-то подзавести. Звучат слова: «Рита, Рита, Маргарита», «Маруся, раз-два-три», «Сюзанна, Сюзанна», «Как много девушек хороших…», «Иветта, Лизетта, Мюзетта», – ситуация сама по себе анекдотическая. «Как много девушек хороших,/ Как много ласковых имен,/ И лишь одно из них тревожит,/ Унося покой и сон, когда влюблен», – и мы это все в зал, а там эти три бабушки в первом ряду, две из которых уже уснули, подтверждая, что они действительно ветераны, а остальные ребята достаточно незрелого возраста с удивлением смотрят на нас, и все это скорее похоже на День милиции или на 23 Февраля, но никак не на Международный женский день. И вот мы друг друга так подзуживаем: «Вот, в зале три бабульки». – «Да, как они внимательно смотрят!» – «Ой, вообще можно обхохотаться!» – «Сейчас «Риту, Риту» буду петь для тех, в первом ряду – как им понравится!» И в какой-то момент мы уже заканчиваем номер (а заканчиваем мы песней, которую пел Андрей Миронов в «Соломенной шляпке»: «Иветта, Лизетта, Мюзетта, Жаннетта, Жоржетта… Клянусь, до конца моя песня не спета…»), – и в этот момент Камиль делает так: «И-го-го!» – по-тихому, но мы-то все это слышим. Это Камиль решил в конце номера еще больше подзадорить нас, хотя мы настолько уже друг друга подзадорили в этих музыкальных паузах, что это стало последней каплей. Камиль, заржавший лошадкой, и его «и-го-го» нас убило.