Хозяин берега - Леонид Словин Страница 23
Хозяин берега - Леонид Словин читать онлайн бесплатно
Когда я вошёл, женщина испуганно оглянулась.
— Это Татьяна Ивановна, вдова Ветлугина, — представил её Бала. — Мы только начали… Значит, в ночь, когда это случилось, дома вы не ночевали? — спросил мой помощник у Ветлугиной.
— Я работала. А кроме того… Видите ли… У нас две квартиры. Мы жили то у него, то у меня. А иногда каждый уходил к себе…
Я сел. Ветлугина тревожно взглянула на меня, снова обернулась к Бале.
— …Сходились, расходились. Одно время Саша страшно пил. Его направляли в ЛТП, он давал мне слово не пить, не выдерживал…
— А в последнее время перед его гибелью?
— Последнее время держался… Но я боялась оставлять его одного, когда у меня были ночные дежурства. Соседи и прочее. Он у меня не прописан…
— Тогда он ночевал у себя?
— Да. И в ту ночь тоже. Я пришла утром, была в уверенности, что он дома. И вдруг приходит его приятель… Садык…
— Баларгимов Садык, — пояснил мне Бала.
— Все его зовут Садык. Сказал: поехали они на качкалдаков. Саша стал давать ему прикурить, перевернул лодку. Произошёл выстрел… Там всё записано. — Она показала на уголовное дело, лежавшее на столе перед Балой.
Мы помолчали все трое, наблюдая, как Гезель поливает над балюстрадой цветы, что-то тихо мурлыкая под нос для своего малыша.
— Вы раньше Баларгимова знали? — спросил я.
— Видела несколько раз. — Ветлугина снова насторожилась.
— Муж дружил с ним?
— Дома он у нас никогда не был. Я вообще не любила его. компании. Ничего хорошего… Одна пьянка! Знаю, что они встречались. Саша последнее время был на инвалидности, не работал…
— Травма?
— С лёгкими у него было плохо. Вообще-то он подрабатывал, только в штате не состоял. У нас своя машина. Смотришь, подвезёт кого-нибудь. Заплатят.
— Вообще-то он рыбак? Она замялась.
— Иногда приносил рыбу.
— Осетрину?
— Ну да… Но где брал? Этого не знаю. — Я продолжал расспрашивать:
— С Касумовым вы знакомы?
— Первый раз слышу.
— Ваш муж помогал тушить ему «козлятник». Его кличка
— Мазут.
— Мазут — я слышала.
В кабинет постучали, это был Хаджинур Орезов.
— Извините, Игорь Николаевич. Я не знал, что вы не одни.
— Я скоро освобожусь.
Прежде чем дверь закрылась, я разглядел в коридоре приземистого, с чёрными живыми глазами мужчину, смахивавшего по одежде на рыбака, Я понял, что это Баларгимов.
— Сколько уже прошло, как он утоп? Года два? — У него был грубоватый глухой тенор, речь — простая, и я не почувствовал в нём ни робости, ни испуга ни перед нами, ни вообще перед вызовом в прокуратуру. — Небось и косточки уж давно сгнили!
Он сидел на том же стуле, что и Ветлугина, тяжело и свободно, ни разу не оглянувшись на дверь.
— Как всё вышло? — спросил Бала.
— Ну, как…
Баларгимов повторил сказанное им на допросе, не путаясь и ничего не добавляя.
— …Когда перевернулись, я отплыл немного, чувствую — дно. Кричу: «Монтёр! (Кличка у Сашки такая.) Ты где?» «А темно. Мы ушли метров на сто от берега. Хоть глаза выколи… Где искать? Сам мокрый. Всё утонуло. Думаю: «Козёл! Сам выберешься, не мальчик. Верзила под потолок!» Потянул домой, а назавтра прихожу, спрашиваю: «Сашка приходил?»
— «Нет!..»
Я ощутил знакомую грубую манеру общения — следствие сурового жизненного опыта, непоказного презрения ко всему — к смерти, к жизни, к тому, что происходило раньше, потом, вчера, завтра.
«Странно: его фамилия ни разу не упоминалась среди браконьерских…» подумал я.
— Вы сразу заявили в милицию? — спросил Бала.
— В этот день не пошёл. Подумал: нажрался после купания, спит где-нибудь! А на другой день пошёл.
Баларгимов был одинаково презрителен — это чувствовалось из его рассказа — и к самому себе, и к погибшему и не собирался от нас это скрывать.
— …В милиции объяснение написал. Потом несколько раз ещё вызывали, допрашивали. Свозили на место. Я показал. Там под водой камни. Там и ружьё нашли. И мой рюкзак.
— А что с вашим ружьём?
— В рюкзаке осталось. Я так и не собрал его.
— Вы член общества охотников?
— Был. Сейчас уже выбыл. Думаю снова вступить…Что? — Он показал на дверь, вслед ушедшей Ветлугиной. — На меня, что ли, бочку катит? Так, во-первых, мы с Сашкой друзья. Что нам делить? А потом: зачем бы я к ней пошёл? Она и не знала, что он на охоте, и с кем — не знала! Я сидел бы дома и молчал в тряпочку.
Бала спросил:
— Вы работаете?
— Осмотрщиком кабеля. На южном участке.
— Зарплата большая?
— Какая зарплата! — Он махнул рукой. Вошёл Агаев.
— Не помешаю? — Из-за неудобства помещения у нас всё время гостил кто-нибудь из милиции.
— Нет, конечно. — Я тоже задал несколько вопросов Баларгимову: — Как вы охотитесь на качкалдаков в темноте? Он с любопытством взглянул на меня.
— Птица ведь не видит! Подпускает совсем близко.
— А как подбираете дичь?
— Так и подбираем. Много, конечно, теряется… Начальник! — Он посмотрел на часы. — Мне на работу! Не хочу опаздывать. Назначь другое время!
— Ветлугина жалуется? — спросил Агаев, когда Баларгимов вышел. — Она думает, что мы ей его воскресим… — В голосе звучала неприкрытая вражда. И, между прочим, никакая она ему не жена. Разбежались. Незадолго до его гибели.
— Развелись?
— Она его бросила: пил по-чёрному.
— Браконьер?
— Нет, по моим данным. Мы этого дела не вели. — Агаев закурил. Только отдельные поручения.
Мой бывший однокашник был раздражён. Вскоре выяснилась и причина:
— Кудреватых — крупная фигура. Вы не знаете, с кем связались. После того, что случилось, можете считать, что вам здесь не работать…
— Как знать!..
— Нельзя закрывать установку. Так не делают. Это война! Объявление войны!
Стиль самого Агаева был, без условно, иной. На его скромной должности и более работящие начальники всю службу проходили в майорских, а то и капитанских погонах.
Всю текучку Эдик Агаев передал Буракову и Хаджинуру, оставив себе обслуживание областной номенклатуры. Билеты на суда, дефицитные комфортабельные каюты, связь с аэропортами и, конечно, снабжение начальства чёрной икрой и красной рыбой.
«Цена полковничьей папахи…»
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments