Царь Иисус - Роберт Ранке Грейвс Страница 21

Возле Рыбных ворот в квартале иевусеев было неспокойно. Неужели Ирод ограбил усыпальницу только потому, что ему нужны деньги? Ходили слухи, что слитков не нашли — их взял Гиркан, а щиты были не щиты, а булыжники, погруженные в повозки, чтобы исох обмануть. Не задумал ли Ирод добраться до золотого скипетра Давида и золотой собаки Соломона? Неужели ему это удалось? Иевусеи ничего не сказали споим соседям-евреям, и прошли годы, прежде чем на улицах Иерусалима стали происходить чудеса, которые они связали с ограблением в царской усыпальнице.

Как правило, чудеса происходили ночью. Двое мужчин в белых доспехах и на белых конях стремительно проносились по улицам города и исчезали так же неожиданно, как появлялись. Из-под пола Храма стали доноситься крики и стуки. На крыше царского дворца вдруг появлялся огонь. То же самое происходило в Вифлееме, Хевроне, Самарии, в общем, всюду. На небе по ночам люди видели сверкающие мечи среди мападных звезд. Камни в пустыне покрывались кровью, а недалеко от Мертвого моря на берегу Иордана поймали крокодильчика с драгоценным ожерельем, хотя всегда считалось, что крокодилы живут только в I (иле.

Люди стали бояться. Им снились странные сны. Чаще всего — битвы среди облаков между многочисленными армиями теней. Появилось ощущение предстоящего чуда, с которым связывали имя Мессии, хотя в стране был мир, урожай собирали богатый, времена года сменяли друг друга, как прежде, и никакие пугающие вести не доходили ни из Италии, ни из Египта, пи откуда бы то ни было еще.

Объявили, что царевич Антипатр вскоре отплывает в Рим, чтобы представить на императорский суд за-иещание царя. Кроме того, ему предстояло выступить обвинителем против Силлея, которого опять привезли и Рим из Антиохии. Возобновились чудеса, которые стали еще более непонятными, чем раньше: безголо-мые привидения, неожиданные фанфары среди ночи, нысокая женщина с закрытым лицом на Иерихонской дороге и рядом с ней обезьяна.

Но самое невероятное случилось в Храме.

Захария из дома Садока приходился родственником Иоакиму через свою сестру Елисавету, старшую им четырех сестер Анны, две из которых вышли замуж за юношей не из царского рода, потому что им таких не досталось. Самый консервативный из старших священнослужителей Храма, он был одним из немногих, кто отказывался даже слушать о непонятных явлениях.

— Или это галлюцинации, — говорил он, — или какой-нибудь злодей играет с нами непозволительные шутки. Это не Божеское дело, потому что Бог выказывает свою волю открыто, без обиняков, и истинно верующий должен закрыть для этих видений свои глаза и уши.

Настал день Захарии священнодействовать у алтаря в числе других священников восьмой череды, или череды Авии, которая служила в Храме через каждые два года в восьмом месяце, когда собирают урожай пшеницы. После поста, тщательно, как полагается, вымывшись и чисто одевшись, он один вошел в сумерки в Святилище, чтобы зажечь свечи на золотом семи-свечнике и положить на алтарь благовония, пока все остальные молились снаружи. Мягкими заученными движениями он подрезал фитили, заполнил чаши священным маслом, взял с полки воскурения и, смешав их в золотой чаше, простерся на полу для молитвы. Потом он поднялся, с помощью щипцов высыпал содержимое чаши на горящие угли, посыпал солью и, опять простершись на полу, молился, пока благоухание заполняло Святилище.

Запах дошел до тех, кто оставался снаружи, и За-хария услышал, как хор Асафа поет хвалу Господу:

Воистину ты Господин наш Бог и Бог наших отцов; ты наш Царь и Царь наших отцов; наш Искупитель и Искупитель наших отцов; наги Создатель и Создатель наших отцов, наш Спаситель и наш Освободитель. Твое имя вечно и нет Бога, кроме тебя, Господи. Спасенные запели новую песню тебе на берегу. Все вместе они славили тебя как Царя над собой и говорили: «Господь будет править над нами, Спаситель своего народа Израиля»…

Пение смолкло. Захария понял, что вечерний ягненок уже зарезан и сожжен на алтаре во внешнем дворе. Теперь наступила его очередь идти к людям, произносить благословения и принимать подношения — мясо и вино.

И вот, пока он, отдыхая душой, медлил, тишину в Синтилище нарушил тихий голос, похожий то ли на инмют, то ли на пение свирели, то ли на голос совести грешного человека.

#9632;- Захария! — позвал он.

Захария не сомневался, что голос исходит из Святим Святых, где обретается сам Бог Израиля и куда не омоет войти ни один человек, кроме первосвященника, дц и то раз в году.

Сердце у него чуть не выскочило из груди, но он нашел в себе силы ответить:

— Вот я, Господи! Говори, Господи, ибо слышит раб 'Гной!

Помимо своей воли он заговорил старыми словами, которыми еще в Силоме много столетий назад отвечал Господу отрок Самуил.

Тихий голос спросил:

— Захария, что горит на Моем алтаре? И Захария еле слышно ответил:

— Благовония, Господи, как заповедал Ты Твоему слуге Моисею.

Тогда голос строго спросил:

— Разве Солнце Святости — продажная женщина или мальчик для утех? Мои ноздри чуют запах стиракса, раковин гребешка, ладана и нартекса, сжигаемых на кедровых поленьях. Ты что, творишь благовонное омовение для Солнца Святости?

Надо сказать, что состав благовоний был в точном соответствии с древним рецептом. Еще служительни-I |, ы Раав в канун майского любовного празднества сжигали такие же благовония в углублении, сделанном в полу святилища Богини Любви. Женщины по очереди ложились сверху, укрывались тюленьей шкурой и лежали, пока не пропотевали и не впитывали в себя аромат благовоний, после чего они становились неотразимыми для мужчин. Каждая часть в этой смеси была рассчитана на возбуждающее действие. Стиракс — смола дерева с белыми цветами, наподобие платана, священного дерева богини Исиды. Название ему дали греки, и оно переводится как «подстегивающий наслаждение». Гребешок посвящен кипрской и финикийской богине любви Афродите, которая в мифах плывет I ю морю во влекомой дельфинами раковине гребешка. На ее праздниках любви в Аскалоне и Фаросе гребешки поедались в огромных количествах. Створки же раковины были символом любовной связи. Привозимый из южной части Аравии и с африканского побережья ладан — молочная смола ливанского куста, или белые слезы, смешанные с красной кровью, — своим ароматом, считается, усиливает власть любовных слов; более того, феникс, как говорят, сгорает в Баальбеке на костре из ладановых веток. Нартекс — это гигантский фенхель и жезл Силена, козлоподобного предводителя Ди-онисовых бражников. Еще говорят, будто в стволе на-ртекса Прометей прятал украденный огонь. У него очень слабый запах, но в священной смеси стиракс и ладан этот его недостаток компенсировали, и они же поглощали неприятный запах раковин гребешка.

Захария словно онемел и семь раз стукнулся лбом об пол, не смея поднять глаз. Он слышал шелест Завесы и звон царственных шагов по мраморному полу. Потом наступила тишина. Зашипел огонь на алтаре, и шаги удалились. Захария свалился замертво.

Через несколько минут он пришел в себя, но не сразу вспомнил, где он и что с ним случилось. Ровно горели свечи, но погас алтарь и одежда на Захарии намокла от стекавшей на него с алтаря воды. Страх вновь овладел им. Захария застонал и медленно поднял глаза на Святую Завесу, словно желая увериться, что его Бог не возненавидел его.