Мой муж – Николай II. Дарите любовь… - Александра Романова Страница 20

Прости, что первое же мое письмо – о делах, но все касающееся армии так важно для нас всех, мы этим живем. Я по часам слежу за всем тем, что ты делаешь в течение дня, мой дорогой. Вчера еще мы были вместе, а кажется, будто это было давно. Не забыл ли ты отложить призыв молодых солдат до 15 сентября, если это возможно, так, чтобы повсюду они могли закончить свои полевые работы? Иза приехала встретить на вокзал, хотя все еще плохо выглядит. Трина все еще простужена, не выходит из комнаты. M-me Зизи была здесь и спрашивала, откуда мы приехали!!! Была у меня также кн. Палей – без вуали, но я не стала ее целовать. Поздравляю тебя с праздником преображенцев, мой единственный и мое все!

5-го.

Горячо благодарю тебя за твое драгоценное письмо, сокровище мое! Да, радость нашего свиданья беспредельна, и я сейчас живу лишь воспоминаниями о нем. Для тебя что еще тяжелее, бедный ангел мой!

Опять очаровательная погода – уснула после трех. Работала в лазарете, масса новых лиц. Кн. Гедр., Таубе и Емельянов просят передать их глубочайшую благодарность за привет. Прилагаю сюда бумагу относительно Лопухина. Боткин снова просит за него – Макаров поступает несправедливо.

А. получила телеграмму от Н.П., он будет в ставке около 12-го.

Милый, я хочу причаститься этим постом, рассчитываю так: понедельник утром, так как вечером есть служба, завтра утром и вечером, в воскресенье утром, затем я закажу еще 2 раза – это будет великой поддержкой для меня. А. уезжает в понедельник – она не знает, сколько времени продлится ее поездка. Не пошлешь ли ты ей открытку с пожеланиями и напутствиями на дорогу? Только напиши ей вовремя. Дивная погода, мы завтракаем на балконе.

Сейчас должна принять одну даму, затем Мекка и Апраксина, в 4 часа уезжающего на фронт. Милый, ты ведь не забудешь о наградах для тех, кто ранен бомбами, сброшенными с аэропланов? А. благодарит за чайный стакан.

Теперь прощай, мое солнышко, радость моя. Мысленно нежно прижимаю тебя к сердцу, осыпаю тебя жгучими поцелуями. Бог да благословит и защитит тебя, и да поможет тебе во всех твоих начинаниях!

Помни относительно Безобразова!

Навеки, ангел мой, всецело твоя

Солнышко.

Николай II – Александре Федоровне

Царская ставка.

5 августа 1916 г.

Моя любимая!

Началась наша обычная серенькая жизнь. Ясные «солнечные» дни прошли, и я живу дорогими воспоминаниями о прошедшем! Душка моя, как я люблю тебя и как сильно привык я к твоему постоянному присутствию! Каждую разлуку так тяжело переносить, и с каждым разом я все больше жажду всегда быть вместе. Но долг прежде всего, мы должны подчиняться и стараться не роптать, хоть это и нелегко.

После дивной вчерашней погоды ночью был ливень несколько раз, сегодня погода непостоянная – нельзя сказать, будет ли ясно или пойдет дождь! Воздух очень теплый, и мы собираемся прокатиться в автомобиле до места, которое мы называем «шхеры».

Каждый день я принимаю кого-нибудь из министров, и это, а также мои бумаги, помешало мне повидать брата Боткина (моряка) и старого Дуделя Адлерберг.

Пора кончать, любимая. Храни вас Господь!

Горячо целую.

Твой старый

Ники.

8 августа 1916 г.

Моя любимая!

Очень благодарю за дорогое короткое письмо. Я думал с особою нежностью о тебе вчера вечером и сегодня утром, когда ты причащалась в нашей уютной пещерной церкви. Кажется, будто прошел год с тех пор, как мы причащались вместе в те тяжелые дни, перед моим отъездом сюда! Я так хорошо помню, что когда я стоял против большого образа Спасителя, наверху в большой церкви, какой-то внутренний голос, казалось, убеждал меня прийти к определенному решению и немедленно написать о моем решении Ник., независимо от того, что мне говорил наш Друг.

Прошу тебя, поблагодари Его за присланные мне два цветка. M-r Гиббс приехал, но гораздо позже, чем мы ожидали. Бэби, кажется, рад его видеть.

Пока до 15 – на фронтах затишье, хотя в Буковине бои еще продолжаются. На Кавказе развивается сильное наступление в центре нашего фронта.

Я вполне согласен, что Н.П. должен быть назначен командиром «Штандарта»; но мне сначала надо найти место для Зелен. Нельзя же прогонять хорошего человека с его места только для того, чтоб отдать его лучшему и оставить первого ни с чем!

Я уверен, что ты не это имела в виду!

Сегодня идет дождь, но очень тепло. Храни Господь, моя милая женушка, тебя и девочек!

Попроси Татьяну прислать мне теперь же один из моих серебряных портсигаров!

Целую нежно.

Навеки твой старый

Ники.

Александра Федоровна, 1900-е годы.