Клеопатра и Цезарь. Подозрения жены, или Обманутая красавица - Наташа Северная Страница 19

В первые месяцы изгнания Клеопатре казалось, что она сумеет быстро вернуть трон, но сирийские военачальники не торопились оказывать ей помощь. Численный перевес был на стороне Потина. Да и можно ли рассчитывать на верность сирийцев? Эта мысль приводила царицу в смятение. Первый раз в жизни она оказалась в такой сложной ситуации. Все чаще Клеопатра вспоминала свою старшую сестру, осмелившуюся поднять восстание против отца. Потин по сравнению с Птолемеем Авлетом был жалкой овечкой, и, тем не менее, Клеопатра не смогла его одолеть. Быть может, она ни на что не способна?

Новый удар судьбы сразил царицу наповал. Будто бы все боги Египта ополчились против нее. Неужели так велика была сила преследовавшего ее рока?

Все было уже готово к военному походу, Клеопатра двинулась к границам Египта, и навстречу ей вышли египетские войска под командованием Ахилла. В течение нескольких дней войска царицы в боевом порядке подходили к стенам Пелусия, лежавшего на пути в Александрию, но Ахилл не дал боя. Он будто бы выжидал… Через два дня Клеопатре все стало ясно. Лазутчики Аполлодора принесли весть о поражении Помпея в генеральном сражении на Фарсальской равнине в Северной Греции. Победу в гражданской войне одержал Цезарь. Помпею пришлось бежать в Египет, где он намеревался найти убежище.

Медленно опустившись на походный табурет, Клеопатра еле слышно прошептала побелевшими губами:

– Ты свободен.

Почтительно склонившись, лазутчик вышел из шатра. Клеопатра посмотрела на старую Мути, а затем на Аполлодора. Это был конец. Никто не осмеливался нарушить воцарившееся молчание. Клеопатра понимала, что надо взять себя в руки, но слезы непрестанно набегали на глаза и горло сводила судорога от еле сдерживаемых рыданий. Наконец, совладав с собой, она поднялась.

– Мути, – сказала Клеопатра и поразилась своему грубому и хриплому голосу, – помоги мне раздеться. Ты можешь идти, Аполлодор, – как-то безучастно обратилась она к советнику, старательно избегая его взгляда. – Мы проиграли, все это теперь ни к чему…

Клеопатре показалось, что сейчас сириец подойдет к ней, обнимет, утешит. Но он вышел, не сказав ни слова. Царица поняла, что для него это такой же сильный удар. Каждый из них хотел в одиночестве пережить главное поражение своей жизни.

Упав на колени, Клеопатра зарыдала: страшно, отчаянно, безнадежно. Что за злой рок преследует ее? Даже боги ее обманули! А может быть, то видение она сама придумала? И эта глупая, бессмысленная ночь с Помпеем… Никогда! Никогда она не будет больше жертвовать собой!

Черные, тягостные мысли одолевали Клеопатру. Наконец она выплакалась, успокоилась и заснула на руках у Мути. В ту ночь ей приснился удивительный сон. Она сидела в своей любимой беседке в саду. Отчего-то на душе было радостно.

– Мама! Мама! – услышала она детский голос и обернулась.

Ей навстречу шел мужчина в белых одеждах, за руку он держал мальчика.

– Мама! – услышала она опять обращенный к ней детский голос и удивилась: это она мама?

Потрясенная Клеопатра встала, завороженно глядя на мужчину и пытаясь рассмотреть черты его лица, волевого, спокойного и… испещренного морщинами? И вдруг она поняла: к ней пришло счастье.

– Да проснись же, госпожа!

– Что? – Клеопатра подняла голову, тотчас вспомнив весь ужас и отчаяние своего положения. На глаза опять набежали слезы: «Зачем я проснулась?»

Аполлодор склонился над ней. Его тень легла на покрывало, которым была укрыта царица.

– Ты слышишь меня?

– Да, – всхлипнула Клеопатра.

В глазах Аполлодора плясали дьявольские огоньки.

– Потин убил Помпея. В Александрию едет Цезарь.

Сообщение мгновенно проникло в ее сознание, задушив отчаяние и чувство близкой гибели. Клеопатра выпрямилась. Она сразу же поняла, что теперь следует делать.

Царица захохотала: страшно, громко, как человек, который долгое время жил с мыслью о смерти и только сейчас узнал, что все это время его разыгрывали.

Аполлодор криво усмехнулся. Он все знал про эту девочку, но только теперь он услышал ее истинный смех – дьявольский, гибельный, горький.

Отсмеявшись, Клеопатра поднялась с походной кровати. Она производила жуткое впечатление – спутанные волосы, опухшее, заплаканное лицо.

– Как же нам повезло, что Потин такой тщеславный дурак, – хрипло промолвила она.

6

Птолемеи, моя дружная большая семья, разместились в белой беседке в царском саду. Это наше самое любимое место.

Мы весело болтаем, шутим, безобидно подтруниваем друг над другом.

Любовь переполняет мое сердце. Как хорошо, что нас так много! И что мы так дружны! Надежное и верное плечо – самая большая награда, которая может быть дана человеку в жизни.

В каком-то искреннем порыве я вскакиваю, подхожу к Беренике, крепко обнимаю и целую ее. Она радостно и довольно хохочет.

Потом я подхожу к старшей Клеопатре – обнимаю и целую ее, затем к Арсинои, Александру, старшему Птолемею, младшему Птолемею.

Они дружно смеются.

– Теперь мы тебя.

Шесть холодных мечей вонзаются в мое сердце. Небо темнеет, поднимается сильный ветер.

– За что? – еле слышно шепчу я.

Надо мной склоняется лицо Осириса. Как же он прекрасен… Его мудрые глаза полны печали.

– Нельзя предавать! – твердо говорит он мне. – Никогда нельзя предавать!

Я хватаю его за руки.

– Пить, я хочу пить!

– Из тебя течет кровь, пей ее, – безразлично отвечает он.

Я слизываю кровь с рук, с платья, и во мне начинают пробуждаться какие-то животные инстинкты. Мои руки превращаются в безобразные когтистые лапы, зубы становятся желтыми клыками, и я опускаюсь на четвереньки.

Протяжный вой исторгается из моей глотки.

В кого же я превратилась?

7

– Тебе подарок, Цезарь.

– Это интересно, показывай.

Отойдя от окна, Цезарь с любопытством разглядывал сирийца.

– Неужели милые и добрые александрийцы решили порадовать такого скромного и добродушного воина, как Цезарь, – иронично произнес римлянин.

Находящиеся в зале римские военачальники и легионеры дружно захохотали.

– Берегись, Цезарь, из мешка может выскочить убийца, – предостерег один из них.

– Пока вы преданы мне, смерть бессильна!

Римляне одобрительно отозвались.

– Ну, что ты там, сириец? Отчего так долго?

– Сейчас, господин.

Аполлодор развязал ремень. Сначала он увидел черные волосы Клеопатры, а затем ее большие глубокие глаза, испуганно и вопрошающе на него взирающие. Какую глупость она придумала! Сейчас их арестуют, а завтра – казнят. Глубоко вздохнув, советник помог опальной царице выбраться из мешка.